Бог Разрушения
Шрифт:
Я трогаю его за руку, а он смотрит на меня, но, как и сегодня утром, когда он обнимал нас и поздравлял с днем рождения, он не замечает меня.
Бросив банку пива на журнальный столик, я показываю:
— Хочешь потанцевать?
Он качает головой.
— Ради меня? — я невинно моргаю.
Он снова качает головой.
Килл бросает в него подушку.
— У нее день рождения. Сделай это.
— Я убью тебя нахрен, ублюдок, —
Мой двоюродный брат бездействует, потому что мог спровоцировать Николая на боевую реакцию.
Я хватаю брата за руку и тяну, но так как он – образец чистой мускулатуры, сдвинуть его с места невозможно.
Наконец, он тушит в переполненной пепельнице недокуренную сигарету и позволяет мне перетащить его в стоячее положение.
Я держусь за его руки, прыгая под музыку. Сначала он не обращает на это никакого внимания, но потом к нам присоединяется Килл и подталкивает Нико к более активным действиям.
Весь танец происходит из-за того, что они толкают друг друга и крутят меня.
На мгновение я расслабляюсь, смеюсь и хихикаю над тем, насколько они так близки к драке и при этом делают вид, что танцуют.
И вдруг Килл останавливается.
Причина – не кто иной, как Джереми, идущий в нашу сторону, обхватив рукой спину своей девушки Сесили, в сопровождении Глин и Брэна.
Глин обнимает меня и сует мне в руки пакет.
— Это небольшой подарок от нас троих. С днем рождения.
— Спасибо. Тебе не обязательно было это делать, — я показываю и смотрю на Брэна, который необычайно напряжен, а затем печатаю на телефоне: — Я не думала, что ты придешь.
— Ты лично меня пригласила. Я бы не пропустил, — говорит он с вежливой улыбкой, не сводя с меня глаз.
— Какого черта ты здесь делаешь? — Николай толкает меня за спину и оказывается нос к носу с Брэном. — Еще один тщательно продуманный план твоего брата? Что на этот раз? Поджог? Нападение? Может быть, убийство?
Я хватаю Николая за руку, а когда он не двигается, встаю рядом с ним и показываю:
— Брэн – мой друг. Я пригласила его на свой день рождения.
— Все в порядке, Мия, — говорит мне Брэн, хотя его глаза, пугающе похожие на глаза Лэндона, когда он злится, не отрываются от Нико. — Меня не волнует мнение твоего брата обо мне, но, наверное, будет лучше, если я уйду.
— Нет, — я несколько раз качаю головой.
— Мия права, — говорит Джереми. — Ты наш гость.
Киллиан, который только что закончил целовать Глин – или, скорее, пожирать ее лицо на глазах у брата – отпускает ее и берет Нико за плечо.
— Если ты смог
— Он прав, — говорит Глин тихим голосом. — Брэн вообще не похож на Лэна. Клянусь.
Николай продолжает пристально смотреть на Брэна, как будто хочет проникнуть в него и уничтожить все, что он там найдет.
Эта сторона моего брата устрашающе пугает, и хуже всего то, что я, кажется, никогда раньше ее не видела.
Я хватаю его за руку и тяну назад, чтобы он посмотрел на меня.
— Это мой день рождения. Я могу приглашать всех, кого захочу. Не порти его, пожалуйста.
Он хмыкает и выхватывает пачку сигарет, но не успевает никто из нас выдохнуть, как волосы на моем затылке встают дыбом.
О, нет.
Пожалуйста, скажите мне, что я слишком много думаю…
Мои обнадеживающие мысли обрываются, когда в воздухе раздается очень знакомый, без всяких усилий дразнящий голос.
— Что за напряженная атмосфера? Я думал, это день рождения. И еще, кто-то упомянул слово «разрушение»?
Мои глаза расширились, столкнувшись с глазами Лэндона.
Я ошибалась.
Он вообще не выглядит так, будто закончил со мной.
Глава 25
Лэндон
Другой день, та же непоправимая потребность испортить мир и смотреть, как он рушится и горит.
Волна враждебности устремляется в мою сторону, пытаясь – но безуспешно – проникнуть в мою кожу со всех сторон. Яркие взгляды и ухмылки отскакивают от моего внешнего фасада, как резиновые стрелы.
Никто из них нихрена не значит для меня.
Единственная, кого я удостаиваю своим пристальным вниманием – это девушка в черном платье, обтягивающем ее изгибы во всех нужных местах. Кожаный чокер обхватывает ее нежное горло, а в косички вплетены мои любимые голубые ленточки.
На меня смотрят вызывающие, гордые глаза цвета синих полевых цветов. На мгновение, в течение доли секунды, когда я совершил свой эффектный театральный выход, эти глаза были ошарашены, затем эти же эмоции превратились в ужас, но сейчас в них плещется неодобрение.
Я могу справиться с неодобрением.
Даже с ненавистью.
Я умею справляться с антагонистическими ситуациями и не уйду, пока не верну благосклонность моей музы. Я не понимал, как сильно по ней скучаю, пока не прослушал запись ее голоса несколько раз.