Бог Света (Князь Света) (др. перевод)

Желязны Роджер Джозеф

И он был самым могущественным существом в мире после Связующего.

Теперь Связующий сказал ему, что есть существо еще более великое… И они будут сражаться вместе, как раньше.

Как вызывающе он держался в своем Красном и в своей Мощи! В тот день. Полстолетия назад. У Ведры.

Уничтожить Яму-Дхарму, победить Смерть, чтобы доказать превосходство Тараки…

Доказать превосходство Тараки было куда важнее, чем победить богов, которые так или иначе должны когда-то умереть, поскольку они не Ракшасы.

Следовательно,

предложение Связующего к Ниррити — с которым, как сказал Связующий, Черный должен согласиться — нужно передать только грозе, и Тарака посмотрит на ее пламя и узнает, что гроза сказала правду.

Потому что гроза никогда не лжет… И всегда говорит НЕТ!

* * *

Черный сержант привел его в лагерь.

Он выглядел роскошно в своих сверкающих доспехах, и он не был взят в плен: он сам подошел к сержанту и заявил, что у него есть сообщение для Ниррити. По этой причине сержант решил не убивать его немедленно. Он отобрал у пришельца оружие и провел его в лагерь — в лес неподалеку от Лананды — оставил его под охраной, а сам пошел доложить вождю.

Ниррити и Ольвигг сидели в черной палатке. Перед ними была развернута карта Лананды.

Разрешив привести пленника в палатку, Ниррити оглядел его и отпустил сержанта.

— Кто ты? — спросил он.

— Ганеша из Города. Тот самый, что помог тебе в твоей борьбе с Небом.

Ниррити, по-видимому, задумался.

— Ну, я помню своего друга прежних дней. Зачем ты пришел ко мне?

— Потому что для этого настало время. Ты наконец предпринял великий крестовый поход.

— Да.

— Я хотел бы частным образом посовещаться с тобой насчет этого.

— Говори.

— А как насчет этого парня?

— Говори при Яне Ольвигге все, что хочешь сказать мне. Говори, что у тебя на уме.

— Ольвигг?

— Да.

— Точно. Я пришел сказать тебе, что Боги Города слабы. Слишком слабы, я думаю, чтобы победить тебя.

— Я тоже так думаю.

— Но они не настолько слабы, чтобы не повредить тебе, и крепко, когда выступят. Если они соберут все свои силы в подходящий момент, неизвестно, куда качнутся весы.

— Я имел это в виду, когда начал борьбу.

— Лучше, если твоя победа будет стоить менее дорого. Ты знаешь, что я симпатизирую христианам.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я провел кое-какую партизанскую войну только для того, чтобы сказать тебе: Лананда твоя. Боги не станут защищать ее. Если ты пойдешь дальше, как сейчас — не закрепляя своих завоеваний — и пойдешь на Кейпур — Брама и его не станет защищать. Но когда ты пойдешь на Кильбар, а силы твои истощаться в боях за первые три города и нашими рейдерами по пути — тогда Брама ударит полной силой Неба, так что ты можешь пасть, не дойдя до стен Кильбара. Все силы Небесного Города наготове и ждут, когда ты подойдешь к воротам четвертого города по

реке.

— Понятно. Это полезно знать. Значит, они боятся того, что я несу.

— Конечно. Ты понесешь это до Кильбара?

— Да. И возьму Кильбар. Я пошлю за своим самым мощным оружием, прежде чем атаковать этот город. Силы, которые я держу в запасе для самого Небесного Города, будут выпущены на моих врагов, когда они явятся защищать обреченный Кильбар.

— Они тоже принесут мощное оружие.

— В таком случае, когда мы встретимся, исход, в сущности, не будет зависеть ни от них, ни от меня.

— Есть способ подтолкнуть весы, Рэнфри.

— Да? Что ты еще придумал?

— Многие полубоги недовольны ситуацией в Городе. Они жаждут продолжать кампанию против Акселерационизма и против последователей Татагатхи. Они были разочарованы, что этого не последовало за Кинсетом. И Бог Индра вызван с западного континента, где он ведет войну с ведьмами. Индра может оценить чувства полубогов, и его последователи охотно перейдут на другое поле битвы.

Ганеша поправил свой плащ.

— Говори дальше, — сказал Ниррити.

— Когда боги придут в Кильбар, — сказал Ганеша, — может случиться, что они не станут сражаться в защиту его.

— Понятно. А что ты выиграешь от всего этого, Ганеша?

— Удовлетворение.

— И больше ничего?

— Я хотел бы, чтобы ты запомнил день, в который я нанес тебе визит.

— Так и будет. Я не забуду, и ты получишь от меня вознаграждение… Стража!

Полотнище палатки откинулось, и в палатку вошел тот, кто привел Ганешу.

— Проводи этого человека, куда он пожелает, и отпусти невредимым, — приказал Ниррити.

— Ты веришь ему? — спросил Ольвигг, когда Ганеша ушел.

— Да, — сказал Ниррити, — но придется впоследствии отдать ему его сребреники.

* * *

Локапаласы совещались в комнате Сэма во Дворце Камы в Кейпуре. Присутствовали также Тэк и Ратри.

— Тарака сказал мне, что Ниррити не хочет договариваться с нами, — сказал Сэм.

— Хорошо, — сказал Яма. — Я все-таки опасался, что он согласится.

— А сегодня утром они напали на Лананду. Тарака уверен, что они возьмут город. Это будет чуть потруднее, чем с Махартхой, но он уверен в их победе. Я тоже.

— И я.

— И я.

— Затем он пойдет сюда, на Кейпур. А потом Кильбар, Хамсу, Гайятри. Он знает, что где-то на этом пути боги выступят против него.

— Наверняка.

— Так что мы в середине, и перед нами несколько возможностей. С Ниррити мы не можем иметь дела. Как вы думаете, можем мы иметь его с Небом?

— Нет! — сказал Яме, стукнув кулаком по столу. — На чьей стороне ты, Сэм?

— На стороне Акселерации. Если бы дело можно было свести к переговорам, а не обязательно к кровопролитию, было бы лучше всего.