Богатырь и Звезда Сварога: Быль 3

Дубоносов Александр

Буквально в трёх шагах от него из ниоткуда посыпались искры, будто кузнец выбивал их молотом из наковальни. Искр становилось всё больше и больше. Они вертелись и кружились, быстро образовывая из себя ровный круг, из которого на холм вышло шесть фигур, облаченных в черные вотолы с глубокими накидками на головах.

Один за одним, все они показали свои лица.

Первой Яромир признал Ягу, такую же молодую и знойную красавицу с белоснежной кожей, которая еще несколько мгновений назад сидела подле него у костра.

— Подлая перебежчица! — презрительно

плюнул Велес в сторону Яги, которая ответила лишь коварной, раздражающе-невинной улыбкой.

По левую руку от неё стоял высокий, худощавый мужчина, больше походивший на вурдалака, чем на человека. Мертвецки бледная кожа отвратительно обтягивала череп, подчеркивая впалые мутно-белые зрачки глаз, почерневшие веки, острые скулы и толстые нити вздутых чёрных вен.

«Кащей…» — подметил про себя Яромир, стараясь получше запомнить лица каждого из присутствующих.

По правую руку от Яги опирался на костяной посох сморщенный, скрюченный, одноглазый старик, с длинными прядями слипшихся седых волос, как попало падающих на лицо.

Над ним, с самовлюблённым видом, возвышался молодой юноша, на вид ровесник Яромира, с огненно-рыжими волосами и такой же короткой бородкой.

На удивление Яромира, его и стоящего впереди старика лица оказались буквально копией друг друга.

По левую же руку от Кащея, стоял иссиня-бледный мужчина средних лет, кожа которого источала морозный пар, а вместо волос и бровей был чистый лёд.

Последним членом Круга оказалась зеленоволосая, кудрявая девушка с лицом, украшенным охотничьим раскрасом, снимающая с плеча боевой лук причудливой формы.

«Запомню каждого, найду и прикончу…» — с непривычной для себя злостью заключил Яромир, как от мыслей тут же оторвал Ярослав.

Глава 17: «За язык тебя никто не тянул, княже.»

Князь издал боевой клич и пустил коня на продолжавшую смирно стоять девочку.

Тяжеленый боевой скакун даже и не заметил бы хрупкого ребенка под копытами. Пронёсся вперёд, растоптал, переломал кости и дело с концом, но она не отступила, лишь снова натянула омерзительную улыбку и резко взмахнула рукой.

Прямо перед ней, из-под земли с грохотом и треском вырвались толстые корни, в миг опутавшие ноги Ярославого скакуна.

Под истошное, близкое к безумию ржание, ноги коня переломились и животное повалилось на землю, по инерции выбросив князя из седла далеко вперёд.

Чудища, всё это время выжидавшие своего времени в тумане, напали на дружинников одновременно со всех сторон.

Яромир ещё никогда раньше не видел, чтобы такое количество самых разнообразных тварей могло действовать так слаженно и скоординировано, будто единое, хорошо обученное войско.

Дружина не дрогнула.

В глазах витязей Яромир не видел ни страха, ни отчаяния, лишь несгибаемую волю и жажду доброй битвы. Каждый из них готов был без малейшего колебания отдать жизнь за князя.

Такая могучая дружина могла быть самой настоящей мечтой и гордостью любого воеводы…

Словно поминальная песня свистели

клинки.

Острые когти со скрежетом скребли и стучали по доспехам и щитам.

Чудища выли от боли, обжигаемые прикосновениями серебряных мечей и копий.

Сам Велес в одиночку стоял против десятка тварей, разбивая зачарованным посохом головы, ломая кости, сжигая тела проклятых созданий до тла.

Дружина держалась достойно, ни на шаг не отступая и не подпуская чудищ к карете, изнутри которой доносился едва слышный детский плач.

Яромир крепко сжал Кладенец и уже хотел броситься в толпу, помочь отцу, защитить мать, но ноги его будто приросли к земле.

Он мог лишь только наблюдать…

Ярослав ловко отбивался от пытающихся схватить его корней, подскочил к девочке и уже замахнулся, чтобы лишить её головы, но Кладенец лишь просвистел над её макушкой, а сама она так же лихо скрылась под землей, как и появилась.

— Зараза! — Князь недовольно сплюнул и стремительно помчался на помощь дружине.

Он видел, как его коня, будучи ещё живым, корни утянули под землю, но Ярослав уже ничем не мог помочь бедному животному.

Только добежать до кареты князю не удалось.

Взмах меча и пара упырей замертво упала у ног Ярослава, как, откуда ни возьмись, дорогу ему перегородил Кащей.

Даже Яромир не заметил, каким образом властитель ночи сумел так быстро спуститься с холма.

— Достал, всё-таки, колдун трухлявый!? — даже с холма Яромир чувствовал весь гнев и бесстрашие Ярослава. — Знай, что сына только через мой хладный труп увидишь!

— За язык тебя никто не тянул, княже. — холодно и мрачно прохрипел Кащей, обнажив свой искривленный обсидиановый клинок. — Зуб Забвения уже так давно не вкушал славной крови…

Это оружие, Яромир множество раз видел его в своих видениях.

Леденящий холод смерти пробежал по его спине, необузданный страх перехватил дыхание.

Неужели тот черный воин с холма, что принесёт Яромиру смерть сам Кащей…?

Меч-кладенец и Зуб Забвения столкнулись, выбив сноп разноцветных искр.

Ни один из клинков не уступал другому в силе, ровно, как и воины, что ими владели.

Велес, видя, что Ярослав отрезан от остальных крутанул посох над головой и с силой ударил о землю.

Невиданной силы волна воздуха вырвалась из-под него, на много шагов отбросив заметно превосходящих числом чудищ назад.

У воинов появилось короткое время на передышку и перегруппировку, ведь несколько из них всё же пали под натиском верлиок, сирин, каркарадилов и упырей.

— Помните, — с величественным видом, перед заметно уставшими воинами выехал Велес. — всё в Этом мире смертно! Нет страха! Нет боли! Сегодня вы умрёте, но уже завтра возродитесь вновь, аки солнце, оже рождается с рассветом! Докажите мне, оже вы властны над смертью! Оже вы, аки первые анты — подобны ассам! Пусть отродье чёрное зреет лишь пламя в ваших очах! Пусть они страшатся вас! Устройте воронам пир, невиданный доселе! Гой еси, братия! Вернём же поганых тварей обратно в Забвение!