Боги крошечных миров

Чурсина Мария Александровна

— Быстро и чётко объясни мне, где это находится, я открою портал, — голосом подземельного демона потребовал Орден.

Глаза капитана расширились ещё больше. Кажется, парнишка едва ли старше двадцати лет, простовато одетый, не вызывал в нём ни капли доверия.

— Я верховный маг императрицы. Ну с чего, любопытно, ты замолк? Девицу на выданье из себя строишь? — рыкнул Орден.

— Делайте, — приказал Аластар и обернулся к своим: — Нужно взять с собой целителей. Там могут быть раненые.

Ему

было как никогда ясно, что свершившегося чуда недостаточно. Отчаянно требовалось ещё одно — чтобы Орлана была там и чтобы она осталась жива. Но даже если Вселенский Разум снизойдёт до них ещё раз, медлить значило бы похоронить всё везение. Если Орлана просто ранена, она не продержится долго — полтора часа на мёрзлой земле, без сознания.

Что будет, если императрицы там нет, и если все стражи мертвы, думать не хотелось. Тогда придётся начинать поиски с начала, и, в лучшем случае, они растянутся на дни или недели.

…По Илле гулял стылый ветер. Ёжились городские стражи. Кутаясь в форменные плащи, они без особенного рвения пытались разогнать любопытных местных жителей, которые сбежали с окраин, притянутые страшной новостью.

— Отойдите. Приказ императрицы! А ну назад!

Те неохотно отступали, но тянули шеи, чтобы из-за деревьев рассмотреть трепещущие на ветру алые мантии солдат из замковой стражи. Но между выкриками было так тихо, что Аластар слышал шорох сухих листьев и хруст корочки льда, успевшей намёрзнуть за подступившую ночь.

Он окинул взглядом пологий склон, уходящий к реке. Здесь, на пятачке, свободном от деревьев, лежали шесть тел в алых мантиях — даже считать не пришлось. Все шестеро — и пятна крови на сухой траве. Ни одного убитого врага, и Орланы тут не было тоже.

То, что осталось от побоища, в свете белого пламени казалось изощрённой фантазией художника, картиной, которую никогда не захотят повесить в жилых комнатах. Чёрные силуэты деревьев стыдливо жались к реке. Ветви раскачивались, будто то и дело с них взмывали в небо птицы. И погребально стонал ветер.

— Императрица, она там! — хрипло позвал капитан городской стражи.

Обходя мёртвых, Аластар бросился к берегу.

Орлана лежала в десяти шагах от остальных, и её руки едва ли не касались волны, набегающие на заросший травой берег. Целитель, склонившись над императрицей, через секунду исступлённо выдохнул:

— Жива.

Кровь растекалась по траве, и застывала от холода. Как ни старались волны, они не могли до неё дотянуться.

— Страшных ран нет, — сказал целитель, — всё излечимо.

Аластар присел рядом и поднял Орлану на руки. Даже через плащ и платье он чувствовал, какая она холодная, совсем безвольная, и как слабо дышит. И лицо — испачканное кровью — в прыгающих отблесках пламени казалось

восковой маской.

— Забрать мёртвых. — Он уже знал, что никто из воинов не выжил, им просто не позволили бы выжить. — Осмотреть всё вокруг. И в замок.

Должны же были враги оставить хоть клочок одежды на колючей ветке, хоть след сапога на мёрзлой траве. Или ничего. Совершенно ничего, как будто на Орлану напали призраки.

— Она жива? С ней всё будет хорошо? — прокричал вслед Аластару Каэда.

Орден был злее демона. Он не мог понять, как произошло похищение. А когда он не мог чего-то понять, его это страшно выводило из себя. В таких случаях он ненавидел весь мир. Представить невозможно, что какому-то несчастному мажонку удалось его обхитрить.

Пытаясь распознать природу заклинания, которым исковеркали портал, Орден полночи провёл в зале, облицованной чёрным мрамором. Исходил её вдоль и поперёк, рассмотрел каждый кусочек витража. Вспомнил, как упал здесь, сбитый с ног заклинанием Орланы — и не Орланы совсем.

То время, которое Аластар провёл наверху, в спальне императрицы, надеясь, что она скоро придёт в себя, Орден посылал своему неизвестному противнику самые страшные проклятья. Необходимо было проверить каждую мраморную плиту пола, каждую трещинку на колоннах.

Он не заметил, как небо на востоке начало светлеть. Зато услышал шаги Аластара — тот приблизился, не скрываясь.

— Ну и как? — поинтересовался Орден, не обернувшись. Его пальцы скользили по едва заметной трещинке на чёрном мраморе. — Жива?

— Да. — Он помолчал секунду. В молчании крались по алым витражам первые осторожные лучи солнца. — Но она потеряла ребёнка.

Пальцы Ордена застыли. Он выждал, прищурившись, глядя на отблески рассвета, потом обернулся.

— Демоны побери, — выговорил он чётко и понял, что ночная злость — это всё игры маленьких котят по сравнению с тем, что он испытывает теперь. — Демоны же всех их побери.

Аластар стоял, привалившись плечом к колонне, скрестив руки на груди. Он был уже без камзола, но так и не снял рубашку, перепачканную кровью Орланы. И устало прикрывал глаза.

— Но она ещё не приходила в себя.

Продолжения не требовалось. Орден прекрасно мог договорить и за Аластара: она ещё не приходила в себя, а когда придёт, ещё не ясно, как воспримет эту новость. Как долго будет биться в истерике. Сколько глупостей может натворить. И как быстро Руана захватит её окончательно ослабевшее сознание.

— Я ещё ничего не знаю, — неохотно буркнул Орден и отвернулся. — Но думаю, тот, кто такое устроил, о себе ещё напомнит. Интересно, сколько мы продержимся? Скоро начнётся такое веселье, что только держись.