Боги мира реки
Шрифт:
Следовало признать, что, воссоздавая по памяти черты премьер-министра, Алиса сделала очень хорошую работу. И она могла это сделать, поскольку министр часто обедал в доме ее родителей. Впрочем, Алиса, скорее всего, поступила по-другому. Она могла отыскать фотографию Гладстона в файлах компьютера, после чего конвертер, получив исходные данные, за несколько секунд воспроизвел бы это живое, но безмозглое существо.
— О Господи! — прошептал Бертон. — Она скопировала даже голос.
Попробовав виски, он нашел напиток просто великолепным. Как
Бертон подошел к Нуру. Маленький иберийский мавр налил себе бокал светло-желтого вина, который, возможно, мог стать первым и последним за этот вечер. Заметив взгляд англичанина, Нур с улыбкой сказал:
— Пророк позволял любые алкогольные напитки, кроме финикового вина.
Позже его ретивые и усердные ученики распространили этот запрет на все спиртное. Лично я не вижу для себя вреда в крепленых напитках и не желаю подчиняться предписаниям упрямых фундаменталистов. Мне нравится китайское вино. Кроме того, будь я даже горьким пьяницей, Аллах не наказал бы меня так, как мне уже удалось наказать самого себя. Что же касается Магомета, то где он теперь?
Они заговорили о Мекке, и в этот момент андроид, похожий на Дизраэли, объявил, что ужин подан. Поскольку утром каждый гость заказал Алисе свои любимые яства, меню уже находилось в памяти компьютера. За долю секунды большой конвертер выполнил заказ, и расторопные слуги расставили на столе аппетитные блюда. Перед Бертоном появился овощной салат, осетрина по-московски и два пирога с ревенем. Напитки и вина подавались по мере надобности.
Чуть позже Бертон, Бен, Фрайгейт и Ли По закурили кубинские сигары. Нур довольствовался тонкой ароматной сигаретой. Англичанин подошел к французу, но тот, замахав руками, отступил назад.
— Избавь мои драгоценные легкие от этой отвратительной отравы!вскричал барон.
— Вдыхая ее, человек умирает счастливым, — с усмешкой ответил Бертон. Однако, как ты недавно говорил, non disputandum de gustibus. Как себя чувствует Афра? Ты сказал ей, что она может принять участие в предстоящей вылазке?
— Да, сказал, — ответил де Марбо. — К сожалению, все ее вопросы остались без ответов, так как я и сам не знаю, что это будет за вылазка.
Бертон передал ему записку. Француз прочитал ее и с удивлением взглянул на своего собеседника:
— Что?..
Он замолчал, затем поднялся на цыпочки, и его губы коснулись уха Бертона, который в свою очередь пригнулся к нему.
— Как я и говорил, мы готовы. Но… не мог бы ты намекнуть мне, что у тебя на уме?
— Лучше этого не делать.
— О-о! Как интригующе! — воскликнул де Марбо. — Возможно, твой план превзойдет все мои ожидания. Опасность, романтика и военная хитрость; открытая атака или внезапное окружение; угроза плена, неопределенность и сложная задача, требующая отваги, выдержки и стальных нервов.
— Можешь не волноваться, — ответил Бертон. — Как раз все это нас и ожидает.
Глава 8
Примерно
Бертон вошел в большую гостиную, в которой тут же вспыхнул свет, и, миновав небольшой коридор, постучал в дверь спальни. Оттуда раздался сиплый голос француза:
— Quelle? <Кто там? (фр.)>
— C`est moi, naturellement <Конечно же, я. (фр.)>, — ответил Бертон.
Через минуту, сонно потирая глаза, англичанка и француз вышли из спальни.
— Ты будешь должен мне шесть часов сна, — сказал де Марбо. Кстати, у тебя есть чем оплатить этот долг?
— Конечно, есть, дорогой барон. Шестью часами, потерянными мной. Но поскольку ты сам напросился на дело, я тебе ничего не должен.
Де Марбо успел надеть кильт, но на Афре были только кружевные трусики и бюстгальтер.
— Эй, моя капусточка! Ты собираешься идти в бой в этом наряде?
— А что? — задорно ответила она. — Для полуночных встреч это самая подходящая амуниция.
Француз засмеялся, обнял ее и поцеловал в щеку.
— Ах, моя дикая английская розочка! Ты всегда такая неожиданная и восхитительная!
Однако она ввела его в заблуждение. Афра вернулась в спальню и вскоре вышла оттуда в короткой юбке, тонкой блузке и высоких ботинках. К тому времени Бертон вытащил из конвертера три большие кружки бразильского кофе.
Глотая горячий напиток, он туманно и кратко намекнул своим друзьям на то, что им предстояло сделать.
— Сказать по правде, я ничего не понял, — признался де Марбо. — Но это хорошо, потому что тогда тебя не понял и наш враг — если он только наблюдает за нами. В каком-то смысле мы похожи на кота с колокольчиком на шее.
— Поэтому, прежде чем охотиться на Снарка, мы должны лишить его глаз и ушей, — ответил Бертон.
Он улыбнулся, увидев, как взметнулись вверх брови де Марбо.
— Ага! — взревел француз. — Мои предчувствия сбываются! О Господи! Я трепещу от возбуждения.
— Сначала нам придется потрудиться, — предупредил его Бертон. — И прежде чем мы закончим эту работу, вы оба будете валиться с ног от усталости.
— Только не я! В былые дни меня называли «человеком из железа»! Что касается Афры, то она крепка, как платина, и в два раза дороже кучи бриллиантов ее веса.
— Между прочим, этот вес становится все больше и больше, проворчала она, похлопав себя по бедрам.
Бертон сделал нетерпеливый жест, и влюбленная пара последовала за ним в коридор. По пути они на всякий случай прихватили два лучемета и ножи. Когда Бен и де Марбо устроились в своих креслах, Бертон махнул рукой, и их маленький отряд влетел в вертикальную шахту. Через несколько минут они уже мчались по коридорам этажа, который находился на одном уровне с поверхностью моря.
Вскоре Бертон остановил кресло, и де Марбо, подлетев к нему, прошептал: