Боги Падшие
Шрифт:
– Вполне.
– Тогда о найме. Вариантов несколько. Можно разместить объявление в планетарной сети. Минусы – дорого и не все смотрят новостные каналы. Тоже самое и с прессой. Ну не в каталоге же с девками о наборе объявлять?! Хотя подобные издания пользуются популярностью. Остаются два самых верных варианта. Первое – слухи и репутация. Как только на Кураге узнают о вас и ваших победах, то, поверьте мне, от желающих присоединиться к вам отбоя не будет. Но пока этот путь, увы, для вас закрыт, – с явным сожалением развёл он руками: – Остаётся одно. Пиво, водка, арбалет.
– Что, простите? – Недоумённо переспросил Змеев: – Вы предлагаете устроить пьянку со спортивной стрельбой?
– Прошу
– И это работает? – С сомнением посмотрел на него Карась: – Разве можно понять, что за человек перед тобой за одну встречу? Дико как-то.
– Работает, уверяю вас, ещё как работает! Вы позволите мне дать вам совет?
– Приму с благодарностью, – немедленно кивнул Карась и Шорос продолжил.
– Посматривайте на бармена. Если он полирует кружку – всё нормально, кандидат из нормальных и особых залётов не имеет. А вот если старина Ом кружку отставит, да на стойку навалится, словно прислушиваясь к вашему разговору, вот тогда думать надо. Ну а коли он отвернётся и спиной к стойке встанет, то гоните кандидата прочь как бы он не просился. Ненадёжен такой боец. Либо трус, либо вор, или ещё чего похуже.
– Спасибо. Учту.
– А набирать народ только капитан должен? – Привстал Чум: – Мне же с ними в бой идти?
– Капитан и только он, – покачал головой Шорос и подобрав с пола шляпу, встал, одновременно нахлобучивая её на голову: – Капитан в ответе за всё – нанял плохих людей – погиб сам и корабль погубил. Господа, – поклонился он: – Не смею обременять вас более своим обществом. Буду ждать вашего слова, нававрх, – кивнул он Змееву: – Был рад познакомиться, – его взгляд обежал присутствовавших, одарив улыбкой Досю: – Был бы рад, госпожа, – не убирая с лица улыбки продолжил он: – Если бы вы оказали мне честь и проводили бы. Но я не смею настаивать, особенно надеясь на наш союз и проистекающие из него частые встречи. Всего доброго, не провожайте – этот тип корабля мне знаком.
– Ну что, товарищи, – нарушил завладевшую кают-компанией тишину Змеев, когда Тетрарх, беззвучно присутствовавший на встрече, сообщил, что капитан Шорос покинул корабль: – Можете не говорить, – встав, генерал направился к самовару, где, налив себе свежего чая и остался: – И так видно, что вы все рвётесь в бой. Мне, признаюсь, эта затея не по душе. Слишком всё гладко.
– А что не так, Виктор Анатольевич? – подал голос Благоволин: – Мы ему нужны – это яснее ясного. Без нас те склады не обчистить. А потом – большая часть груза у нас, атаковать Ренегата он не посмеет – у нас и торпеды останутся, и поля толще. Вот он и крутился перед нами, убеждая какой он хороший. Я за участие.
– Это мне, Сергей Вадимович, и не нравится. Слишком всё просто. Бьём – без боязни получить в ответ. Риск, послушать Шороса
– Ну мы же так не сделаем, Виктор Анатольевич, – с удивлением посмотрел на него Карась: – Мы же не подонки какие.
– Мы – нет. А он – да. И, даже если и он не такой, а вполне приличный человек, то крутясь в подобном окружении должен учитывать, что кругом отпетая мразь. Должен, – убеждённо повторил Змеев: – Если жить хочет. В общем – я против. Но, будучи в меньшинстве, подчиняюсь воле коллектива.
– Да всё будет хорошо, Виктор Анатольевич, – подошла к нему Дося: – Главное верить и мыслить позитивно. Вы знаете, – взяла она его под руку: – Я читала, что мысли и настрой – материальны. Думаете о хорошем и все отлично будет.
– Тогда я спокоен, – усмехнулся генерал: – Вас вон сколько, вы, сообща, мигом мой пессимизм победите. Карась, – повернулся он к капитану: – Собирайся и в Арбалет иди. Аренда дока закончится ночью, а денег на продление у нас нет. Набирай абордажников, а я с Шоросом детали проговорю.
– Есть, товарищ наварх! – Втянулся капитан по стойке смирно, улыбаясь во весь рот: – Немедленно займусь!
– А я?! – Вскочил со своего места Чум: – Мне с ним идти надо!
– А ты и без пива обойдёшься, – скользнувшая к нему Дося одним толчком вернула его на место и пододвинула кружку с остывшим чаем: – Тебе в бой идти, а пьяным в заварушку лезть – последнее дело. Чаёк пей.
Кабачок Арбалет располагался почти у самого перекрёстка, отделявшего зону увеселительных заведений от торгового квартала. Приметное здание Карась засёк ещё в прошлый раз, но тогда они, спеша отведать местного гостеприимства, не уделили этому одноэтажному зданию с грозящей небесам толстой стрелой должного внимания.
Снаружи, если не считать такое оригинальное украшение, это заведение ничем особым от своих соседей не отличалось. Другое дело внутри – откатив створку входной двери и перешагнув через комингс – передняя стены явно когда-то была частью корабля, он оказался в подобии музея боевой славы.
Стены, где обычно красовались портреты красоток с ценниками или другая реклама подобных мест, здесь были заполнены кусками брони. Пробитая, оплавленная, покорёженная, со стёртыми и уже нечитаемыми надписями, весь этот метал открытым текстом давал понять, что искать здесь обычных развлечений не стоит. Строгий антураж – даже столы здесь были из корабельного железа, полностью соответствовал подчерпнутой им по пути информации, рекомендовавший заведение как место встреч ветеранов. Особой чертой Арбалета, говорилось в краткой справке, было отменное, всегда свежее пиво, отсутствие навязчивых развлечений и первоклассная система шумоподавления, позволявшая бойцам вести свои беседы, часто перераставшие в шумные споры, не мешая соседям.
– Вы кого-то искали? – голос, раздавшийся от стойки, которая, в отличии от всего остального была классически деревянной, вернул Карася в реальность.
– Вы – Ом? – Подойдя к бармену он коротко поклонился: – Я… – начал было он представляться, но бармен, предупредительно протянув руку, другой сдёрнул с головы темно-серый берет: – Я в курсе. Вы – Карась, капитан Ренегата. С Зеи, и вы прибыли сюда для найма абордажных групп. А я, – он коротко поклонился: – Омунуссэль, хозяин данного заведения. Но, поскольку вашим языкам сложно выговорить моё имя, а попытки его верно произнести ранят мой слух, то да, можете звать меня Ом.