Богиня Луны Древнего народа
Шрифт:
Сам город, лежащий на равнине, делился неширокими улочками на относительно ровные квадраты. Количество построек в каждом таком квадрате, видимо, зависело от состоятельности владельца. Вблизи замка чаще всего весь квартал занимал один большой дом, окруженный роскошным садом или парком. Но чем дальше от холма разбегались улицы, тем больше домов становилось в квартале. А у городских стен дома уже теснились, как сельди в бочке, и тогда между улицами оказывалось до десятка небольших домиков с маленькими палисадничками вокруг.
Дома в городе отличались разнообразием,
Вдоволь налюбовавшись открывшейся передо мной панорамой, я в очередной раз задалась вопросом: где я нахожусь и как я здесь очутилась? Вопрос был не из лёгких, но почему-то ни страха, ни паники не вызывал. Ну, оказалась я в незнакомом месте, ну, не знаю, как отсюда выбраться. Подумаешь, проблема! Сейчас пойду в город и всё узнаю!
Дома, наяву, я бы уже вся испсиховалась от страха, не понимая происходящего, а тут, во сне, такая смелая стала…
Что-о-о-о?
А что… вполне разумная мысль.
Я тряхнула головой и решительно двинулась к виднеющейся в просветах высокой травы тропинке. Пожалуй, надо наведаться в город. Какими-то до боли знакомыми кажутся мне его башенки и улицы. Где и когда я могла их видеть?
Стэнн
Стэнн сидел на спине бегущего неспешной рысцой Мурлыки. День уже клонился к вечеру. Путь к горам был неблизкий, Мурлыка устал и теперь, по дороге домой, Стэнн не торопил его. Пусть бежит, как хочет. Какая разница, во сколько они вернутся в Лэнмар.
Стэнн тоже устал, но усталость была не физическая. Вот уже сорок лет каждый год в этот день он брал на работе Свободный день, уезжал в горы, к маленькой пещере, и долго сидел возле неё, вспоминая события своей далёкой юности и свою первую и, видимо, единственную любовь. Сорок лет прошло, но до сих пор горел на его губах их первый поцелуй, а в ушах стоял её последний крик. И не проходило чувство вины от того, что это он привёз её в ту пещеру, из которой она уже не вышла. Вина эта давила тяжёлым грузом на душу, и от этого чувствовал себя он так, словно целый день выполнял тяжёлую и неприятную работу.
Стэнн вздохнул, вспомнив разговор с матерью. Её, конечно, тоже можно понять. Переживает она за сына, хочет ему счастья. Но кто ж виноват, что в роду у них все однолюбы и, раз полюбив, хранят верность любимой всю жизнь. И права мама, не понять теперь, радость это или беда…
Впрочем, и в другом мама права: нельзя всю жизнь жить одному. Когда-нибудь он женится. Лет через сто. Или двести. Когда пропадёт последняя надежда на возвращение той единственной, которая ему нужна. А пока ему и без жены неплохо.
Бегущий без дороги напрямик Мурлыка внезапно забеспокоился, стал вертеть головой, принюхиваться, и вдруг кинулся в сторону и помчался к вершине холма прямо через заросли высокой травы.
— Ты
Заинтересовавшись удивительным поведением обычно послушного зверя, мужчина отпустил поводья, давая Мурлыке волю бежать, куда он хочет. А тот, обогнув высокие кусты, выскочил на тропинку, и Стэнн увидел идущую к городу невысокую худенькую девушку. Мурлыка приветственно рыкнул. Девушка оглянулась, испуганно вскрикнула и попятилась, не сводя глаз с внезапно появившегося за её спиной зверя.
Сердце внезапно провалилось в пятки, потом подскочило и забухало где-то в горле. Стэнн судорожно сглотнул и автоматически мысленно произнёс успокаивающее заклинание, не сводя глаз с такой знакомой фигурки. И, заглянув в расширившиеся от страха глаза девушки, поспешно спрыгнул с гепьерда:
— Не бойся, он тебе ничего не сделает!
Мурлыка потянулся к девушке, обнюхал её, и вдруг ткнулся лобастой башкой в её руку и — замурлыкал.
А Стэнн, чувствуя, как наполняется ликованьем душа, торжествующе воскликнул:
— Он узнал тебя! Селена, Мурлыка тебя узнал!
И увидел, как испуг в её глазах сменяется радостью узнавания…
Селена
Продравшись сквозь заросли высокой ароматной травы, я вышла на довольно широкую и хорошо утоптанную тропу, ведущую к городу. Но не успела я и пары шагов сделать, как сзади раздался какой-то шорох и короткий звериный рык.
Я испуганно оглянулась и чуть не заорала от страха.
Передо мной стоял великолепный зверь, на котором сидел не менее великолепный мужчина. Но в первое мгновение мне было не до мужчины, я только отметила, что зверь был не один. Всё моё внимание было приковано к этому чуду природы.
Представьте себе гепарда величиной с лошадь. Мощное гибкое тело на крепких мускулистых лапах. Шкура цвета хаки: переплетающиеся между собой пятна песочного, коричневого, чёрного и зеленовато-болотного цвета делали этого зверя совершенно невидимым в любой местности. Длинный, нервно подрагивающий хвост и острые клыки, высовывающиеся изо рта, как у саблезубого тигра, довершали картину. Да уж, не хотела бы я встретиться с этим зверем один на один где-нибудь в степи. Впрочем, как и в лесу, на реке, да и в любом другом месте.
На спине этого чуда сидел всадник: высокий худощавый мужчина, одетый в светлые штаны и белую свободную рубаху навыпуск. Черты его смуглого лица показались мне смутно знакомыми. Интересно, где мы могли с ним раньше встречаться? В каком сне он мне привиделся? А может, просто увидела его как-нибудь на улице или в троллейбусе, понравился, вот и перекочевал в мой сон. Из троллейбуса — да на гепарда. Тоже транспорт.
Впрочем, сейчас мне было не до воспоминаний. Я была слишком испугана видом этого, пусть и приручённого, но всё же дикого зверя.