Богиня Луны Древнего народа
Шрифт:
Не ожидавшая такого подвоха, я сначала растерянно посмотрела на неё, а потом рассмеялась:
— А я уж всерьёз решила, что вы мне какую-то страшную тайну откроете.
— А я и открыла, — тоже рассмеялась прорицательница. — И вообще, на кухне разговаривать удобнее, так что пойдём в дом.
Мы зашагали к крыльцу, а я вдруг вспомнила вопрос, который вертелся у меня на языке в момент нашей встречи, но про который я забыла, увлёкшись этим необычным разговором.
— Леди Икэсса, а что вы делали, когда я пришла?
— Да ничего особенного, — махнула рукой садовница. — Я уже несколько недель пытаюсь вывести
— Конечно, получится! — без тени сомнения подтвердила я, открывая дверь в кухню. — К началу осени выведете.
И испуганно замолчала, прислушиваясь к своим ощущениям: откуда такая уверенность?
А леди Икэсса буквально расцвела от радости:
— Спасибо, Селена! А то я уж начала думать, что эта задача мне не по силам. Но и от мечты отказываться тоже не хотелось. Значит, продолжаю эксперименты.
Я чуть не заплакала:
— Вы думаете, это я предсказала? А если у вас так и не выйдет?
— Селена, — леди Икэсса внимательно посмотрела на меня. — Почему ты так сопротивляешься своему дару? Чего ты боишься?
Я опустилась на стул и, уткнувшись взглядом в столешницу, стала внимательно разглядывать рисунок на скатерти, надеясь, что чародейка, занявшись обедом, прекратит меня допрашивать. Леди Икэсса, так и не дождавшись ответа, начала колдовать над продуктами, и вскоре по кухне разлились совершенно фантастические ароматы, от которых в животе сразу заурчало. Но, к моей досаде, вопрос свой она не забыла и периодически вопросительно посматривала на меня, поэтому я, наконец, нехотя выдавила:
— Понимаете, леди Икэсса… там, в реальном мире, я ничем не выделяюсь. У меня нет никаких особых способностей и талантов. Так… серая мышка… абсолютно рядовой гражданин своей страны, каких миллионы. Может быть, поэтому мне так трудно принять, что здесь во мне оказался такой, скажем прямо, не каждому присущий дар. Я боюсь, что он мне только снится, а когда Стэнн всё-таки добьётся своего и перетащит меня сюда насовсем, выяснится, что я — полная бездарность и ничего не могу. Ни колдовать, ни пророчествовать. И тогда — только в петлю. Потому что становиться бездарностью после того, как почувствовал свою силу, намного труднее, чем просто быть бездарностью с самого начала.
— Ну, Селена, ты и загнула, — покачала головой леди Икэсса, одним движением руки отправляя гору нарезанных овощей в салатницу. — Я даже не думала, что всё так серьёзно. Но вот что могу тебе сказать: если бы в тебе не было этой силы, она бы тебе и не снилась. Не может присниться то, о чём не знаешь, хотя бы подсознательно. Во сне раскрываются тайные силы человека, показывается, на что он способен. Если ты можешь это во сне, значит, и наяву в тебе что-то есть. Просто так сложились обстоятельства, что в твоей реальной жизни эти способности тебе оказались не нужны. Либо ты в них не верила и поэтому не развивала. Вспомни, наверняка в твоей жизни были какие-то моменты, когда ты делала что-то такое, чего не могли сделать твои друзья и родственники.
Я пожала плечами:
— Да, вроде, нет… Хотя…
И радостно вскинулась:
— Было,
— Ну, вот, видишь, — улыбнулась моя утешительница. — Ты и в реальности что-то можешь. То, что ты делала — это тоже вариант предсказания. Просто выраженный более привычным тебе способом. Вспоминай ещё.
— Ещё? — задумалась я. — Ну… я чувствительная очень. Имеется в виду — энергетически чувствительная. Как бы это объяснить… Скажем так: по излучениям лёгкого тела я могу определить, злой человек, или добрый. Хотя самого лёгкого тела я не вижу, но я его чувствую. Один человек может улыбаться и говорить хорошие слова, а мне рядом с ним будет неприятно или даже страшно. А другой может напиться и ругаться, стучать кулаком по столу и бить посуду, а я буду сидеть рядом и его утешать, потому что буду знать, что он меня не обидит, что он добрый и чуткий, просто вот сегодня у него не сложилось… Понимаете?
— И после этого ты ещё смеешь утверждать, что ты бездарна? — укоризненно покачала головой леди Икэсса. — Тебе не бояться надо, а радоваться. Если ты начнёшь развивать свои способности здесь, то, возможно, они и в реальной жизни начнут проявляться более ярко. А насчёт переезда сюда тоже не беспокойся: когда ты наяву вспомнишь свои приключения во сне, ты вспомнишь и все свои умения. Так что, перестань уже шарахаться от своего дара. Ты — пророк, и это прекрасно! Наверное, это лучшее событие в твоей жизни. Ты ведь хочешь поработать вместе со Стэнном в Тайной Полиции? Мне-то больше нравится домом заниматься, а у тебя при одном упоминании о ней глаза загораются. Вот и иди, пока зовут. И не бойся ничего. Всё хорошо будет, это я тебе как пророк говорю.
И леди Икэсса рассмеялась, а у меня с души свалился огромный камень, а из глаз брызнули слёзы облегчения и радости. Я сидела и вытирала ладонями мокрые щёки, а слёзы всё бежали и никак не хотели останавливаться…
— Доброго дня. Вот и я! — Стэнн, улыбаясь, вошёл в дверь, но, увидев, в каком я состоянии, в два шага преодолел разделяющее нас пространство, присел передо мной и, заглянув в глаза, обеспокоенно спросил: — Почему ты плачешь, что случилось?
— Всё в порядке, — сквозь слёзы улыбнулась я. — Просто я поняла, что я — пророк.
— И тебя это так расстроило? — удивился Стэнн.
Я кивнула, потом замотала головой и снова кивнула, а потом уткнулась ему в плечо и разревелась.
— Мам, что тут произошло? — растерянно спросил Стэнн, но леди Икэсса только руками развела:
— У неё спроси. Захочет — расскажет.
Но Стэнн не стал ни о чём спрашивать. Одним лёгким рывком поднял меня на руки, сел на стул, усадив меня к себе на колени, крепко прижал и так и сидел, поглаживая меня по спине, пока я, наконец, нарыдавшись, не отстранилась от него, шмыгая носом и пряча покрасневшие глаза.