Богиня зеленой комнаты
Шрифт:
— Ради Бога, Долл, еще не хватает только, чтобы и ты начала завидовать! И без тебя кругом достаточно завистников!
— Пойми, у меня есть Фанни, и... она незаконнорожденная. Это помеха для ребенка. О, да, мне было бы легче, будь я замужней женщиной.
— Значит ли это, что ты собираешься принять предложение Георга?
Дороти грустно улыбнулась.
— Нет, я не думаю, что ты его примешь, — сказала Эстер твердо.
«Похоже, что ей что-то известно про Ричарда, — думала Дороти. — Впрочем, скоро все узнают: она решила, что у нее должно хватить сил и на
Георг шумно приветствовал ее.
— Боже мой, Дороти, вы стали еще прекраснее!
— Спасибо. Это лондонский воздух, его заслуга.
— Успех, — бормотал Георг, — я всегда знал, что вас ждет успех, Дороти. На вас это было написано!
— Вы действительно всегда это знали, Георг? Я помню времена, когда вы очень серьезно были озабочены возможными трудностями актерской карьеры.
— Это действительно удел многих артистов, Дороти, но не ваш, вы — исключение.
— Я всегда была честолюбива.
— Это должно быть восхитительно, когда о тебе говорит весь Лондон, и тебе приходится играть перед королевской семьей! Действительно чудесно! Но не забудьте, в жизни есть не только это... Любовь, супружество...
— Я помню об этом, Георг, — ответила она мягко. Он попытался взять ее за руку, но она отдернула ее.
— Я знаю, вы все та же Дороти, которая играла у Уилкинсона.
— Ошибаетесь, Георг. Я изменилась. Мы все изменились. И вы тоже, и вы это знаете. Мне кажется, сейчас вы по-другому смотрите на некоторые вещи.
— Мы становимся мудрее.
— Вы всегда были мудрым, Георг. И мне очень пригодилось то, что я это понимала.
— Дороти, я был ужасно несчастен, когда вы уехали. Единственной радостью было слышать о ваших успехах. Моя мачеха не сомневается в том, что выбудете великой актрисой.
— Зарабатывающей двенадцать фунтов в неделю, — вставила Дороти. — Это немного лучше, чем тридцать шиллингов, не так ли?
— И это еще не предел. Вы будете так же богаты, как знамениты.
— Я должна содержать семью.
— И вы всегда будете заботиться о тех, кто от вас зависит.
Она почти откровенно смеялась над ним, она продолжала издеваться, чтобы он почувствовал все ее презрение.
Он рассказывал ей, как следил за ее карьерой, как восхищался, как тревожился — правда, не слишком, потому что был всегда уверен в ее успехе, — а просто как коллега, артист, который тоже знает, что такое публика, от которой зависит твое будущее.
— Дороти, — сказал он, — когда вы уехали, я понял, что потерял. Я не должен был отпускать вас.
— Тогда я не приехала бы в Лондон, и не было бы этого успеха.
— Вы все равно добились бы его. Вы великая актриса. Но вам нужен кто-то, кто станет о вас заботиться. Как я был бы счастлив, если бы вы выбрали меня!
— За это время вы научились думать совсем по-другому.
— Я хочу, чтобы вы стали моей женой, Дороти. Разлука с вами помогла мне это понять.
— Не так разлука со мной, как мои двенадцать фунтов в неделю. И перспективы. Вот что заставило вас передумать, Георг Инчболд! Неужели вы считаете меня такой дурой?! Я прекрасно понимаю вас. И вот
— Дороти!
— Занавес, — сказала она, — эта маленькая драма окончена. Отправляйтесь обратно в Йорк, Галль... или Лидс... где вы сейчас играете? Ваше предложение отклонено самым решительным образом.
Георг попытался протестовать, но она смеялась над ним, и поскольку он не торопился уходить, сама вышла из комнаты.
Она решила: когда Ричард в очередной раз попросит ее стать его женой, она согласится. Он не заставил себя долго ждать, и она приняла его предложение. Он сказал ей, что чувствует себя самым счастливым человеком в Лондоне. Он всегда будет любить ее, он готов посвятить ей всю свою жизнь, потому что знает: без театра она никогда не будет счастлива.
— Я хочу, чтобы моя мама первой узнала о нашем решении. Я уверена, что она будет очень рада.
— И после этого я скажу своему отцу. До тех пор, пока они не узнают, это должно оставаться тайной.
Они отправились на Генриетта-стрит, и когда Грейс узнала новость, она была вне себя от радости: теперь понятно, почему Дороти выгнала Георга Инчболда! И все это время она была влюблена в Ричарда Форда и держала это в секрете! Когда будет свадьба? Грейс предпочла бы, чтобы ее не очень откладывали.
— Я думаю, что после гастролей на Севере, — сказала Дороти.
— Так долго ждать!
— Господи, мама, разве это долго?
Ричард искренне сказал, что согласен с матерью Дороти и тоже считает, что не следует ждать так долго. Грейс принесла вино, и они выпили за будущее. Это был счастливый вечер.
Ричард покинул Генриетта-стрит в смятении: он любил Дороти, очень хотел жениться на ней, но боялся признаться отцу в том, что сделал предложение, и оно принято.
Его отец был богатым и честолюбивым человеком, и Ричарду было известно, какие надежды он связывает с удачной женитьбой сына. У Ричарда были прекрасные перспективы, ему предстояло занять место в адвокатуре, что с деньгами отца и его связями при дворе было не так уж сложно. Отец часто внушал ему, что первый шаг к достижению успеха — правильный выбор невесты. Было несколько богатых и влиятельных семейств, куда Ричард мог бы войти.
Ричард не был очень решительным человеком, он был предан Дороти, считал ее лучшей актрисой в мире, был счастлив видеть ее на сцене, общение с ней доставляло ему радость, и он страстно желал сделать ее своей женой. Если бы его отец не был столь честолюбив!
Однако теперь он сделал предложение, и оно принято. Он должен сказать об этом отцу. Он твердо обещал Дороти жениться на ней, и ничто, убеждал он себя, не заставит его нарушить данное слово. Дороти — единственная женщина в мире, которую он хотел бы видеть своей женой!