Богоборцы 3
Шрифт:
С этими мыслями я и попрощался с Тереньтевым. В целом встреча прошла очень удачно, и я довольно потирал руки, предвкушая скорое обретение собственной земли и чувствуя себя каким-то помещиком. Разве что крепостных крестьянок не хватало. А так ух я их бы раскрепостил! Хотя… надо Алёне предложить. Купить кокошник, сарафан, лапти… мои мысли перескочили с недвижимости и земли на девушку, и я уже начал было облизываться, предвкушая нашу встречу, как позади раздалось лёгкое покашливание.
— Молодой человек, — моё внимание таким образом привлёк невысокий, пожилой мужчина, даже, я бы сказал, дедушка, в строгом костюме-тройке в крупную клетку, лёгкой
— Ну, попробуйте, — я пожал плечами. — С кем имею честь?
— Мы не знакомы, пока, — буквально расцвёл старик, — но я много о вас слышал. Давайте присядем, буквально на секундочку, а то ноги, знаете ли, уже не держат, а мне очень нужно с вами поговорить. Ой, моя голова! Старость не радость. Забыл представиться. Куприян Орестович Гиршман. К вашим услугам. Да, да, знаю, мой высокоуважаемый батюшка был ещё тем шутником.
— Виктор Романович Орехов, — я чуть улыбнулся, глядя на забавного дедушку. — Так о чём вы хотели со мной поговорить?
— О сущем пустяке, право слово, — полез в карман старичок. — Видите ли, вы надысь вломились к одному человеку. Королю. И в результате он с ребятами отправился греть нары. Я вас не виню, семья — это святое. Но, видите ли, Король работал на меня, и своим благородным поступком вы сорвали мои планы. А я этого очень не люблю. Но уважаю отважных. Так что даю вам выбор, или вы, юноша, возмещаете мне ущерб… или уж я уничтожу семью, которую вы так цените. Исключительно в профилактических целях, чтобы другим неповадно было влезать в мои дела.
Глава 25
— Что, простите? — я поначалу подумал, что ослышался, так что переспросил, тупо глядя на улыбчивого старичка. — Что вы сказали?
— Я говорю, ты мне должен, — теперь он не выглядел добрым дедушкой, скорее на меня смотрел тёртый жизнью убийца, ни во что не ставящий чужие жизни. — И, если не отработаешь, я положу всю твою семью.
— Ах ты, старый хрен! — я мгновенно взорвался яростью, нависая над дедом. — Я тебе, падаль, голову оторву!
Наверно, из-за воспитания сразу бить я не стал, но даже так собирался вытрясти из трухлявого пня, решившего покуситься на жизнь моих родных, всю дурь. Даже если это была шутка. Однако попытка схватить урода за грудки провалилась, не доходя до старика рука наткнулась на невидимую преграду и соскользнула в сторону. Будь я в нормальном состоянии, понял бы, что передо мной одарённый, но сейчас мне было плевать, а задержка только ещё сильнее разозлила. Так что я перестал миндальничать и со всей дури впечатал кулак в морду наглого старика. И не попал… незримая преграда лишь слегка прогнулась под ударом и тут же вернулась в прежнее состояние, оттолкнув мою руку.
— Ну, попробуй ещё, а как успокоишься, глянь сюда, — старик откровенно глумился и кивнул на смартфон, зажатый в руке. — Будешь дёргаться, всех положу! Ты понял меня?
Я с рыком долбанул ещё раз по преграде и с сожалением признал, что она покрепче моего щита будет. Но на каждую хитрую задницу есть свой болт с винтом. Вот и я, зло оскалившись, потянулся было за ножом, который, уверен, вскрыл бы защиту наглого деда, но в этот момент взгляд зацепился за телефон, а точнее, за то, что тот показывал. На смарте был активирован видеовызов, и на экране я без труда узнал свою старую школу. И Петьку в её окне. А ещё там был какой-то урод с гранатомётом на плече, целившийся в то самое окно.
Мир взорвался алым.
Наверно, именно это помогло мне взять себя в руки и слегка успокоиться. Нет, я не перестал злиться, но сумел загнать зверя в тёмные, глухие закоулки подсознания. Не скажу, что это было просто. Секунд десять мы боролись за власть над телом, но всё же я победил, и зверобогу пришлось отступить. И всё это время я давил на щит старика, уже не просто побледневшего, а белого, как стена, и обливающегося потом.
— Успокоился? — несмотря на явный испуг, голос у Гиршмана был спокойным, даже с покровительственными нотками. — Зверя усмирил? Тогда садись, в ногах правды нет. Покалякаем за жизнь.
— Если хоть волос с его головы упадёт… — я хоть и взял себя в руки, говорить было тяжело, всё время срывался на рык. — Я тебя, падаль, на куски…
— Будешь делать, что говорят, никто их не тронет, — старик выдержал тяжёлый взгляд моих алых от ярости глаз и прикрикнул: — Садись, говорю! Ну?!
Я оскалился, но всё же плюхнулся на лавку, настороженно осматриваясь. Однако вычислить местоположение снайперов не смог, хоть и чувствовал направленную на меня угрозу. Это было сродни холодному ветру, и, хоть я практически впервые ощутил что-то подобное, сразу понял, что это. Старый хрыч неплохо подготовился к встрече со мной, но, если честно, я не понимал зачем. Впрочем, сейчас я вообще не очень хорошо соображал.
— Чего надо? — я не собирался разводить политесы. — Твой мудак Король кинул мою сестру, за что и поплатился. Какие в задницу долги?!
— Большие, друг мой, весьма и весьма значительные, — Гиршман наконец полностью пришёл в себя и устроился на лавке с видом победителя. — Ты даже не представляешь, насколько, однако и тебя я понимаю. Поэтому и предлагаю выход. Сделаешь для меня пару дел — и свободен. Живи не тужи, ещё и с прибылью останешься. Здание клуба с землёй Вова Скуратов тебе обещал? Племяннику своему тоже, но в обиде не оставит. Он молодец, настоящий богоборец, жаль только, под простецов лёг. Одумается, сам ко мне прибежит, но сейчас не об этом…
— Ты, мать твою, вообще кто такой? — я немного прифигел от слов дедка, и вопрос вырвался сам собой.
— Эх, молодёжь, память девичья. Я же представился. Куприян Орестович Гиршман. — Старик поглядел на меня с укоризной, словно на расшалившегося внука. — Больше тебе пока знать не надо. Потом или Вова расскажет, или Юленька. Жаль девочку, такая перспективная была и такая трагедия. Беда прям. Но ты пока о нашем разговоре молчи, а то всем худо будет. Прежде всего твоим родным. Вот дело сделаешь — тогда пойдёшь, повинишься. Скажешь, Паук заставил. Паук — это я. Люблю, знаешь ли, за ниточки дергать.