Богоборцы из НКВД

Смыслов Олег Сергеевич

Во время ужина произносились бесчисленные тосты за Сталина, Берию, Кагановича и прочих именитых коммунистов. Так «переживала» блокаду МП. Остатки же ужина разбирались сумками по домам. И на эти-то остатки и кусочки сахара, колбаски, хлебушка различными путями скупались те самые бриллианты, золотые и серебряные столовые приборы, кресты и панагии с драгоценными камнями, которыми щеголяли послевоенные протоиереи и епископы.

Незадолго до моего отъезда в Австралию, в Чистом переулке из открытых окон здания во дворе МП я слышал громкий спор между епископом Арсением и одним старым протоиереем. Священник предлагал бриллиантовый крест митрополиту за 40 тысяч, а иерарх упирался и говорил, что он больше 20-ти не стоит. А откуда был у этого протоиерея такой дорогой крест?! Наверное купил по случаю

за несколько кусочков сахара или колбаски…

Конечно, каждый человек, стоя между жизнью и смертью, имеет право выбрать жизнь. Речь о другом. Формально по закону в советское время Церковь была отделена от государства, но фактически, являлась одним из звеньев государственного идеологического аппарата. Особенно это касалось Отдела Внешних Сношений. МП и её деятельность зорко контролировались КГБ и другими государственными органами. Об отделении от государства МП и не мечтала, да и не желала этого. Создав номенклатурную Церковь, Сталин отделил Церковь от народа, от его радостей и печалей.

Так, неплохо живя в блокадном Ленинграде, ни один священник не пожелал разделить участь своих прихожан. Этот эпизод — есть горький срам, вошедший в историю МП!»

6

«14 сентября 1943 года за подписью И. Сталина Совнарком СССР принял постановление «Об организации Совета по делам Русской православной церкви при СНК СССР», — рассказывает Т. А. Чумаченко. — 7 октября правительство СССР своим постановлением за № 1095 утвердило «Положение о Совете по делам Русской православной церкви при СНК СССР». Первый пункт Положения, формулирующий основную функцию Совета, буквально повторял сталинское указание: «Совет по делам Русской православной церкви при Совнаркоме СССР осуществляет связь между Правительством СССР и патриархом Московским и всея Руси по вопросам Русской православной церкви, требующим разрешения Правительства СССР». Неопределенность в обозначении цели деятельности нового правительственного органа компенсировалась правами, которые получал Совет: «требовать от центральных и местных органов предоставление необходимых сведений и материалов по вопросам, связанным с Русской православной церковью; образовывать комиссии для разборки отдельных вопросов; все центральные учреждения и ведомства СССР предварительно согласовывают с Советом по делам РПЦ проводимые ими мероприятия, связанные с вопросами, относящимися к Русской православной церкви…». На Совет по делам РПЦ возлагались задачи: предварительное рассмотрение вопросов, касающихся Церкви, разработка проектов законодательных актов и постановлений, «своевременное информирование» правительства о положении РПЦ в стране, общий учёт церквей и составление статистических сводок.

Место Совета по делам РПЦ в системе государственных учреждений и его статут были определены Государственной штатной комиссией при С НК СССР от 23 ноября 1943 года — Совет был зарегистрирован как учреждение системы ведомства СНК и подчинённое непосредственно правительству СССР.

Для Совета по делам Русской православной церкви было подобрано здание — двухэтажный особняк по улице Кропоткина, 20. По распоряжению В. М. Молотова помещения особняка были освобождены в двухдневный срок (первый этаж был занят под жилые квартиры, на втором этаже располагались парткабинет и библиотека Фрунзенского РК ВКП(б). В конце сентября 1943 года аппарат нового органа начал свою работу. Первоначально он включал в себя должности заместителя председателя, помощника председателя, ответственного секретаря, референта, группу инспекторов из 4-х человек и обслуживающий персонал.

Руководство Совета по делам РПЦ — или «члены Совета» — представляли председатель, его заместитель, два члена и ответственный секретарь. Кандидаты на эти должности утверждались Совнаркомом СССР. Кроме того, должности председателя Совета и его заместителя вошли в список номенклатурных должностей — утверждение на них происходило на Секретариате ЦК ВКП(б). Г. Г. Карпов, назначенный на должность председателя Совета, сохранил, по рекомендации В. М. Молотова, и пост начальника Отдела в структуре НКГБ. В беседе с Карповым 13 октября 1943 г. он заявил: «Если ваше должностное положение в НКГБ не публикуется в газетах и не придано официальной гласности, то

я считаю возможным совмещение, но решим это позднее». Совмещение должностей продолжалось до марта 1955 года, вплоть до увольнения Г. Карпова из КГБ СССР. Его заместитель и помощник также были людьми из наркомата госбезопасности. Заместителем председателя Совета был назначен майор госбезопасности К. А. Зайцев. Его кандидатура была определена самим Карповым. Им же на должность помощника председателя был рекомендован майор НКГБ Блинов. Остальной штат формировал Отдел кадров Управления делами СНК. Однако штат нового органа формировался с трудом — на работу в Совет по делам РПЦ, по словам самого Карпова, шли неохотно. Председатель попросил вмешаться В. М. Молотова. Позвонив управляющему делами СНК Я. Чадаеву, В. М. Молотов распорядился помочь Совету во всех отношениях и указал при этом: «…весь личный состав нужно поставить в привилегированное положение. Выдайте соответствующие пайки для сотрудников аппарата». В результате руководящий состав Совета получил право пользоваться услугами Кремлёвской столовой и 4-го Управления Минздрава СССР, членам Совета были повышены должностные оклады и назначены персональные надбавки (председателю Совета к должностному окладу в 2500 рублей полагалась персональная надбавка в 1400 рублей; его заместителю — к окладу в 2 тыс. рублей надбавка была определена в сумме 850 рублей), всем сотрудникам Совета по делам РПЦ давались отсрочки по мобилизации в действующую армию. Всего Штатная комиссия при СНК СССР утвердила штатное расписание Совета и на 1943 г., и на 1944 г. на 41 человека. Однако к 1943 году удалось укомплектовать штат лишь в составе 25 человек, а в 1944 году — в составе 27 человек. Кадровая проблема была решена лишь к 1945 году».

7

На этот раз Карпов вошёл в палату к Тучкову почти незаметно. Успел тихонько присесть рядом с кроватью, выложить что-то на тумбочку из кожаного портфеля, скрытое от посторонних бумажным пакетом.

— Ну, здравствуй, дорогой Евгений Александрович, — слегка улыбнувшись, негромко сказал Карпов, когда Тучков открыл глаза.

— Здравствуй, Георгий Григорьевич. Спасибо, что не забываешь.

— Вот принёс тебе гостинца, потом всё тебе подадут.

— Спасибо.

Карпов словно нервничал, разглядывая госпитальную палату и вроде бы подыскивая какие-то подходящие слова, но больной, видимо, сам хотел разговора.

— Как твои дела, как успехи на поприще работы с Церковью?

— Да всё так же, по-старому, ничего нового, как, впрочем, и интересного. Уставать стал. Сам понимаешь, годы берут своё. Скоро пора подумать и о пенсии. А она, судя по всему, не за горами. Наше поколение сделало своё дело, а теперь надо давать дорогу молодым.

— Ну, ты уж совсем загнул, Георгий Григорьевич. Извини за прямоту, — Тучков даже немного приподнялся. — Ведь ты на своём месте и тебе замены нет!

— Да нет, дорогой Евгений Александрович. Чувствую, что мне уже в спину дышат.

— Ничего, пусть дышат. Ты же с таким опытом, куда им недорослям. Кишка тонка.

— Дело нынче не в опыте, а в политике. Политика, как сам знаешь, круто изменилась. Очень круто, — Карпов даже вздохнул. — Товарища Сталина изволят обвинять, ну а мы-то с тобой при нём верой и правдой служили. Поверь мне, доберутся. Ей-богу, доберутся.

— Скажи, пожалуйста, Георгий Григорьевич, а сколько раз ты всего встречался с нашим великим вождём?

— Только три раза. Только три, — грустно ответил Карпов. — Как сейчас помню: в сентябре 43-го, в январе 45-го и в феврале 49-го.

— Надо же, как тебе повезло. А я ведь только два раза и все в феврале 1930 года…

* * *

Из тетрадей (журналов) записей лиц, принятых ИЛ. Сталиным:

«18 февраля 1930 года.

1. Антонов-Овсеенко 16 ч.35 мин. выход 17 ч.20 мин.

2. Тучков (ОПТУ) 17 ч. 22 мин.

26 февраля 1930 года:

1. Тучков (ОПТУ) 17 ч. 10 мин.

2. Кашкаров 20 ч. 15 мин. выход 21 ч. 10 мин.».

«5 сентября 1943 года:

1. тов. Молотов 0 ч. 15 м. — 2 ч.35 м.

2. тов. Меркулов 0 ч. 40–2 ч.

3. тов Карпов НКВФ 0 ч. 40–2 ч.

4. митрополит Сергий 0 ч. 40–2 ч.