Богохульство
Шрифт:
– В этом и состоял твой план, верно? – спросил Форд.
– Не понимаю, о чем ты, – резко ответил Хазелиус.
– Еще как понимаешь. Ты все заранее продумал и подстроил. Создание «Изабеллы», проблемы, слова Бога. События развивались по твоему сценарию. Хакер и саботажник – ты.
– Что ты несешь, Уайман? – Хазелиус как будто полностью пришел в себя и негодовал.
Форд покачал головой. И как до него не дошло раньше? Ведь он не раз читал досье Хазелиуса.
– Тебя всю жизнь занимали утопические политические проекты.
– По-моему,
– Но не до умопомешательства. Ты же на этой почве свихнулся, но, к твоему несчастью, к тебе никто не прислушивался, даже после того как ты получил Нобелевскую премию. Это-то тебя и убивало: умнейший человек, и не имеет влияния! Потом умерла твоя жена, два года ты жил в уединении, а потом объявил миру, что придумал «Изабеллу». Без этого ты не мог. Тебя сжирало безумное желание сосредоточить на себе всеобщее внимание. Ты мечтал перевернуть мир. А лучший для этого способ – стать пророком. Предложить всему человечеству новую религию.
Хазелиус тяжело задышал.
– Ты точно… со сдвигом, – простонал он.
– Ты разработал проект «Изабелла», предложил сконструировать машину, способную воспроизводить Большой Взрыв – те мгновения, когда возникала Вселенная. «Изабелла» появилась на свет. Ты набрал себе в команду людей, поддающихся влиянию, и поставил грандиозный спектакль. Суть твоей задумки – сделать самое громкое в истории человечества научное открытие. А чем еще удивишь людей? Конечно, обнаружением самого Бога! Ты планировал заявить, что нашел его, и стать его пророком! Хотел претворить в жизнь задумки Рона Хаббарда!
– Ты совсем сбрендил.
– Твоя жена не ждала ребенка – ты выдумал ее беременность. Какие бы имена машина ни выдала, ты отреагировал бы точно так же. А числа, которые задумала Кейт, без труда угадал, потому что хорошо ее знаешь. В общем, ничего сверхъестественного не случилось.
Хазелиус дышал ровнее.
– Ты окружил себя двенадцатью учеными, лично их выбрал. Читая их досье, я все ломал голову над вопросом, почему всех так здорово потрепала жизнь. Теперь я знаю ответ. Ты специально брал себе в помощники только впечатлительных людей, израненные души – таких легко обратить в иную веру.
– С тобой этот номер не прошел?
– Тебе почти удалось и это.
Они помолчали. Где-то в туннелях загомонили голоса. Толпа возвращалась.
Хазелиус глубоко вздохнул.
– Умрем мы оба. Надеюсь, ты это понимаешь, Уайман? И тебя, и меня предадут мученической… смерти.
– Это мы еще посмотрим.
– Да, все верно. Я в самом деле хотел предложить людям новую религию, но понятия не имею, почему все пошло наперекосяк. У меня был такой блестящий план. Однако не все сработало… – Из груди Хазелиуса снова вырвался стон, с губ слетел вздох. – Эдди. Вот чего я не предусмотрел. Из-за него все полетело к чертям. Я допустил глупейшую оплошность и теперь прощаюсь с жизнью. Впрочем, такова участь любого пророка.
– Как ты ухитрился все подстроить? Как ты взломал компьютер?
Хазелиус достал из кармана старую заячью лапку.
– Я
– Ты сволочь. И одержим желанием властвовать.
Хазелиус убрал заячью лапку в карман.
– Ты ошибаешься, Уайман. Я провернул эту операцию из самых что ни на есть альтруистических побуждений.
– Как же! Результатом твоей «операции» стало безудержное насилие. А сколько напрасных смертей… Весь этот кошмар возник по твоей вине!
– Путь насилия избрал Эдди и его единомышленники, а не я. – Хазелиус моргнул от приступа боли.
– А Волконский? Его убил либо ты сам, либо поручил это сделать Уордлоу.
– Нет. Волконский был слишком умен. Он догадался, что я затеваю, проанализировал все до мелочей и понял, что остановить меня невозможно. Мысль, что им пользуются как последним дурачком, была для него невыносимой. Поэтому он и ушел из жизни, но устроил все так, чтобы никто не мог определить точно, убийство это или самоубийство. Очень в духе Волконского. У него был необычайно оригинальный ум.
– Зачем ему понадобилось наводить кого бы то ни было на мысли об убийстве?
– Он надеялся, что в результате расследования «Изабеллу» закроют прежде, чем я добьюсь своего. Но события развивались слишком быстро. Признаю, его смерть на моей совести, хотя я его не убивал.
– Как все глупо! Пустая трата сил, времени, жизни!
– Ты недопонимаешь, Уайман… – Хазелиус вновь тяжело задышал, но его дыхание почти сразу восстановилось. – Все только начинается. Повернуть время вспять невозможно. Все предрешено. И, как ни смешно, главное произойдет из-за них.
– Из-за кого?
– Из-за этой толпы фундаменталистов. Вся эта история завершится гораздо более значительно, чем я планировал.
– Она закончится ничем – сотнями смертей и жутким кровопролитием.
– Нет, ты все же не понимаешь того, что происходит, Уайман. Это дикое полчище Эдди… – Хазелиус на миг замолчал. К ужасу Форда, голоса зазвучали совсем близко. – Они убьют меня, предадут мученической смерти. И тебя тоже. Но таким образом увековечат мое имя… Вот так.
– Ты безумец, и таковым тебя увековечат!
– Что ж, большинство нормальных людей считают меня сумасшедшим.
Голоса звучали так отчетливо, что можно было разобрать отдельные слова.
– Надо спрятаться, – сказал Форд.