Бои под Нарвой
Шрифт:
— Кости-то целы, папаня? — тревожно допытывалась Рая.
— Целы. Но возможно нагноение. Его и надо постараться избежать, хорошенько продезинфицировав рану.
— Зато сердце у Аркадия Васильевича давно насквозь прострелено вашими глазками, Раечка, — пошутила Кустова, помогавшая накладывать повязку на рану.
— Ошибаетесь, Валентина Ивановна! Глазки Раечки обладают для меня лечебным средством — убивают в ране все вредоносные бактерии, — отпарировал Петров.
Глава 28
К концу дня красногвардейские
Долго в этот вечер толпились рабочие в жарко натопленной избе, где помещалось командование Стального отряда. Одни справлялись о погибших товарищах, другие приносили сведения о захваченных трофеях, рассказывали о подвигах, совершенных в минувшем бою.
На широкой скамье у печи полулежал на подушке Блохин. Он категорически отказался от эвакуации и теперь, превозмогая боль в ране, прислушивался к разговорам. Возле него попеременно дежурили Рая и Кустова.
Они все время пытались уговорить Блохина уйти в другую комнату и заснуть, но он упрямо качал головой и повторял:
— Мне на людях легче… Здесь все свои, друзья…
За столом сидел Петров и, морщась от боли в плече, диктовал донесение. В сенях Прахов опрашивал артиллеристов о наличии снарядов. Потом там послышались оживленные возгласы, и в комнату, прихрамывая, вошла Лебедева. Ее лицо выглядело еще более похудевшим и усталым, но глаза горели прежним молодым, бодрым огнем.
— Здравствуйте, товарищи! — приветствовала она. Заметив Блохина, сразу обернулась к Прахову:
— Почему до сих пор не отправили командира в тыл? Потрудитесь немедленно его эвакуировать. Чем скорее он выздоровеет, тем лучше будет для революции…
— Не подчиняется он мне, товарищ комиссар! — пожаловался Прахов. — Говорит, на людях и смерть красна.
— Мы, большевики, должны думать не о смерти, а о жизни. Впереди нам еще предстоит длительная и упорная борьба с врагами рабочего класса. Товарищ Блохин, приказываю вам в порядке партдисциплины отправиться в госпиталь! — нахмурилась Лебедева.
— Разрешите только попрощаться с бойцами, — попросил Блохин, по суховатому тону Лебедевой понимая, что возражения здесь не помогут.
— Не разрешаю! Вам нельзя волноваться. Живее собирайтесь! Товарищ Петров, распорядитесь немедленно подать машину для перевозки Блохина, — приказала Лебедева.
Инженер поспешно вышел из избы. Лебедева провела ладонью по лбу и продолжала уже другим тоном:
— Сейчас получено сообщение о победе под Псковом. Там немцы отброшены к самому городу.
— Значит, мы и там остановили немцев! — воскликнул
На улице резко и продолжительно загудела машина. В избу вошел Петров.
— Ваше приказание выполнено, товарищ комиссар! — доложил он.
Лебедева молча кивнула. Блохин стал прощаться с товарищами. Особенно тепло обнял он Прахова и Петрова.
— Товарищ Блохин! — вытирая слезы, сказала Повалихина. — Встретишь, быть может, в госпитале Саню, передай привет ей от всех нас. Скажи, чтоб немедля подала о себе весточку.
Поддерживаемый Раей и Семеновым, Блохин вышел на крыльцо, где его уже ожидали красногвардейцы. Они было бросились обнимать Блохина, но Семенов энергично запротестовал:
— Раненого нельзя тревожить!
Проводив Блохина, все вернулись в избу.
— Кстати, о Фомине, — сказала Лебедева, устало опускаясь на скамью. — Он оказался совсем не Фоминым, а Руковичем, хотя имел документы и на имя Дятлова. По заданию партии эсеров он хотел перебежать к немцам, чтобы сообщить сведения о расположении руководящих военных, партийных и советских организаций в Петрограде. С ним направлялся его старый знакомый Жданович, махровый бандит. Фомин сегодня расстрелян по приговору военного трибунала…
— Собаке собачья смерть! — сурово сказал Прахов. В полночь Лебедева уехала к морякам.
— Ну, давайте попьем чайку да покумекаем, что завтра будем делать! — потирая руки, сказал Прахов.
Кустова достала из печи закопченный чайник. Петров попросил Раю перебинтовать ему раненое плечо, и они вышли.
На перевязку почему-то потребовалось около двух часов. Прахов успел напиться чаю и даже вздремнуть. Бодрствовала только Кустова.
— Что-то долго нет инженера, — проснувшись, покачал головой Прахов. — За это время можно отрезать ногу и пришить ее обратно на место…
— Операции в области сердца всегда бывают затяжными, — усмехнулась Кустова.
— И обычно кончаются смертью, — вставил вошедший Семенов, не поняв, о чем идет речь.
— Или свадьбой! — расхохотался Прахов. — Видать, тебе, Максимыч, скоро придется свадьбу справлять.
— Эх, жизнь так быстро идет! — покачал головой старый фельдшер. — Давно ли сам стоял под венцом, а теперь скоро и дочка улетит из дома!..
Наконец вернулся Петров и стал смущенно извиняться за задержку.
— Ладно уж! Отправь донесение Дыбенко, — добродушно перебил его Прахов.
Глава 29
Активные военные действия прекратились, и на Нарвском фронте стало тихо. Немецкое командование, удивленное и напуганное успешными действиями красногвардейских отрядов, отказалось от мысли о захвате Петрограда и согласилось на переговоры о перемирии. Немцы удерживали город, а рабочие отряды отводились за реку Лугу. Между враждующими сторонами создавалась нейтральная полоса.
Прахов решил использовать спокойный день для проведения открытого партсобрания и приема новых членов в партию. Собрались в просторном сарае мызы. За большим столом расположились Прахов и Лебедева. В передних рядах на скамьях разместились члены партии, дальше все места заняли беспартийные.