Боксер 2: назад в СССР

Гуров Валерий Александрович

Я, сам будучи тренером, прекрасно понимал, что такая работа со скакалкой или на снаряде возможна только в одном случае — если ты вундеркинд от мира бокса. Такие бывают, тот же Лагутин или, скажем, Попеченко тому пример. Другой вопрос, что это большая редкость, за всю свою многолетнюю тренерскую карьеру я лично видел всего пару таких ребят. Один в итоге взял Россию в среднем весе, а второй обленился и бросил тренировки… Но даже такие жемчужины, и те далеко не сразу приходили к подобным результатам. Поэтому старик был немало озадачен.

— Ясно все с тобой,

шахматист, — наконец заговорил он. — Только, во-первых, у нас мест лишних нет. А во-вторых, в твоем весе у меня паренек уже есть.

Так я думал вы меня уже согласны взять, считал, что вопрос решенный. Сами же меня ребятам представили.Честно говоря, — прямо выдал тренер. — Я думал ты побалуешься и сбежишь на половине тренировки. А ты упертый оказался, и черт побери, еще и талантливый… Чего греха таить, есть у тебя задатки, этого не отнять. Вот только, говорю, же. Есть у меня в твоем весе человек, и количество воспитанников секции бокса строго согласовано. Максимум у меня сейчас набран. Лимит, понимаешь? Даже не знаю, что и делать.

Я попытался сообразить, о ком говорит тренер, но не вспомнил ни одного пацана в зале из своей весовой. Если он и был, то на сегодняшней тренировке точно не присутствовал. И тренер подтвердил мои мысли.

— Артём Коган, талантливый парнишка, приедет на днях. Левая у него… как конь копытом бьет, — тренер как-то мечтательно вздохнул. — Чемпион будущий. И может даже — Олимпийский.

Во как! У меня, оказывается, уже сейчас конкурент вырисовывается копытный. С олимпийскими амбициями. Интересно только, почему тогда он в лагерь едет с опозданием? Спрашивать я не стал, туда дальше само прояснится. Но, если уж совсем по чесноку, то такой конкурент мне был нужен, как воздух. Тем более, талантливый, чтобы спортивную конкуренцию мог составить. Много с другими весами в парах не постоишь. Да, удар у ребят тех, кто покрупнее, тяжелый. Но скорость при такой работе падает и реакция замедляется. Поэтому спарринг-партнер из своей же весовой — то, что доктор прописал.

А вашему Артему разве спарринг-партнер не нужен? Погоняю его, сам подтянусь, — я расплылся в невинной улыбке. — Или еще пригожусь как-нибудь.

Тренер снова покосился на меня, чуть удивленно. Но никак мои слова не прокомментировал.

— Хм. Поговорить-то я про тебя поговорю. Но ручаться ни за что не стану. Хотя ты парень со своей изюминкой, и в зал тебе надо походить. Так что ты приходи, если Ромка, то есть Роман Альбертович, будет не против.

— А скажите, от кого решение зависит, от Тамары Ипполитовны? — уточнил я.

— Если бы! От директора зависит, а с ним любое дело делать через… — тренер осекся, махнул рукой и пробурчал себе под нос: — Вот пил бы я так… а у меня даже бутылки нету.

Вон оно что. Ну, если вопрос записи меня в секцию стоит бутылки водки, надо будет как-нибудь раздобыть. Где, правда, взять водку в пионерском лагере? У того же директора разве что, но не подгонишь же ему собственное пойло. В общем, надо поразмыслить на досуге. Сейчас же я, по сути, получил то, что хотел, сам тренер был

не против моих занятий в его секции. Так что теперь — полный газ.

— Ну, доволен, Шахматист?

Я закивал.

— Спасибо за доверие!

— Иди, тебя дружок твой тут уже искал.

— Это какой?

— Сынок нашей поварихи. Имя из головы вылетело.

Тренер развернулся, сделал погромче приемник и вернулся к своим делам. Интересно, зачем меня толстяк искал, что аж в зал пошел? Я вышел на улицу, и ответ не заставил себя долго ждать.

Из-за угла корпуса послышался совсем слабенький свист.

— Мих! Мих, сюда иди!

Я сразу узнал голос шебутного толстяка, зашел за угол и увидел Сеню собственной персоной.

— Ты че по углам шкеришься?

— Да дело секретное! Особой важности.

Выглядел толстяк возбужденно, как, впрочем, почти всегда.

— Ну выкладывай, помозгуем.

Он набрал полную грудь воздуха и затараторил на выдохе:

— Помощь твоя нужна! Тут неподалеку одно местечко есть, о котором никто не знает… красотища, блин! Берег реки, холмик, ивы свисают. Ты еще спрашивал, куда я все время езжу, так вот — туда! Знаешь, как там классно книжки читать!

— Так, а от меня что нужно? У меня времени читать нет. Так что как-нибудь без меня, но за приглашение спасибо.

— Да ты не понял!

— Так говори понятнее.

Сеня быстро облизал губы, щеки у него мигом залило румянцем. Раз такая реакция, то вопрос действительно деликатный.

— Короче, мне тут одна девчонка понравилась, хочу ей свидание провести. Пикник и все такое, — признался он. — И лучше этого места не найти!

Я хотел спросить, как могу в этом помочь, так как по прежнему не понимал, чего от меня хочет толстяк. Я же не Сирано, чтобы на свиданиях дежурить с подсказками. Но Сеня сунул руку за пазуху и вытащил оттуда сердечко из кусочка сосновой коры. Такое я уже видел, когда только тут появился, причем в собственной тумбочке.

— Короче, дело такое, ты ведь мелкий… не обижайся только! В общем, поэтому я решил попросить тебя подложить вот это ей в тумбочку, — он протянул мне изделие, такие штуки пацаны вытачивали из фрагментов коры трением об асфальт. — Ты сделаешь это незаметно!

Я взял сердечко, повертел. Выточено безупречно, со знанием дела. Ещё один талант у Сени мне открылся. И надо сказать, что руки у Сени росли из того места, что надо. Сердечко получилось почти идеальной формы.

— Допустим, помогу, а что мне за это будет?

— Сахара дам погрызтьь!

Сеня вытащил вслед за сердечком рафинированный сахар, целую жменю. Опять, наверное, у мамки стянул в столовой. Вот говори не говори, а сисьски, налегая на сахар, точно не убавишь. Но не стану же я у него по карманам лазать с обысками. Ладно, с другой стороны, малый дает самое ценное, что только у него есть, значит, дело действительно важное. Да и мне помочь не в лом, Сеня — человек полезный и надежный. Заодно сам меньше сахара сожрет. Возможно.

— Идет, скажи кому класть? Тамаре? — я шутливо подмигнул.