Боксер 2: Назад в СССР
Шрифт:
– Я расскажу все папе, – ливанула масла в огонь девчонка.
Я только коротко пожал плечами, сделав физиономию поровнее и спокойно проговорил:
– Я тут ни при чем. Вредительством заниматься – не мое.
– Подожди, Виктория, мне кое-что надо нашему Михаилу объяснить, – пробормотала Тамара, но, переключившись на меня, еще сильнее стиснула зубы. – Михаил… ну-ка отойдем!
Я снова пожал плечами, когда Тома взяла меня довольно грубо под локоть и, отведя на несколько шагов, зашипела.
–
Не знаю, что там за папа был у Вики, но раз Тома шла на невиданные для нее уступки, значит, не хотела, чтобы родители девочки были осведомлены об инциденте.
– Тамара Ипполитовна, как я могу вернуть то, чего у меня нет? – твёрдо произнёс я.
– Отнекиваешься? – сузила она глаза.
– Говорю как есть.
Старшая пионервожатая промолчала, выпрямилась, со вздохом потрясла пальцем.
– Не брал, значит… А если найду? У тебя же пальцы измазаны в зеленке, всю энциклопедию перепачкал! Небось в тумбочке лист запихал? В палате? Я ж найду…
– Ищите, – коротко ответил я. – То, что у меня пальцы зеленкой намазаны, не означает, что я что-то откуда-то вырывал. Воспользуюсь презумпцией невиновности, так сказать.
– Презумпцией он воспользуется… ты где только таких слов нахватался?!
Тома еще подулась, погрозила пальцем, но, понимая, что нахрапом из меня чистосердечное выбить не удасться, решила сменить тактику.
– Кто изображен на листе, помнишь? – вопрос предназначался Вике.
Девочка быстро-быстро закивала.
– Конечно, помню, мой любимый плезиозавр! Прошу, найдите его, Тамара Ипполитовна.
Вика, кстати, была неплохой актрисой. По крайней мере, губы у нее дрожали весьма и весьма натуралистично, а глаза слезились по щелчку. Но стоило старшей пионервожатой на секунду отвернуться, как Вика обернулась ко мне и показала язык. Я никак не отреагировал, хотя, кончено, любопытство распирало. Почему Вика, раз уж такая пляска, не говорит, что видела меня в женской палате под своей койкой? Так бы и круг подозреваемых максимально сузился. До меня, то есть, одного. Она же свидетель…
– Так, раз не хочешь по-хорошему сознаваться, Миша, будем разговаривать по-другому. Роман Альбертович! – Тома подняла руку, привлекая внимание тренера. – Ну-ка соберите своих ребят в палате, пока они не разбежались.
– А что стряслось? – заинтересовался тренер, покосившись на Вику и мельком на меня.
– Полюбуйтесь, полюбуйтесь, уважаемый, что ваши воспитанники вытворяют!
Тома сунула Роме чуть ли не под нос энциклопедию, тот быстро ее осмотрел, отдал обратно.
– Так. Вижу ущерб. Книга дорогая и редкая. Но с чего вы взяли, что это мои соколики?
– Ну как… вот, – Тамара тыкнула в меня пальцем. –
Это, конечно, было неопровержимо.
– Ясно. Иными словами, других доказательств нет? – Рома вскинул бровь, перейдя на мою сторону.
Вот чем мне он нравился, при всей своей излишней тяги к женскому полу и моложавой расхлябанности, так это тем, как защищал своих пацанов.
– Если вы соберете ребят в палате, то доказательства будут! – отрезала Тома.
– Ну… соберем, значит. Товарищи легкоатлеты!
Рома прикрикнул и захлопал в ладоши, привлекая внимание пацанов, уже дошедших до корпуса.
– Заходим в палату.
– Зачем, Роман Альбертович?
– У нас Тамара Ипполитовна собралась расследование проводить, – тренер хмыкнул с сарказом, положил ладонь мне на плечо. – Пошли, Мишаня.
Тома, никого не смущаясь, гордо вскинула подбородок и, взяв под руку Викторию, будто адвокат подопечного, двинулась к корпусу.
– Шахматист, это ты книжку порвал? – Рома дал Томе пройти вперед, прежде чем озвучил вопрос.
Я замотал головой.
– Точно? Ну тогда мы тебя отстоим, не боись. Хотя с зеленкой у тебя явно промах, положение выходит незавидное. Ладно, идем, нечего под солнцем торчать.
Мы пошли вслед за Томой и Викой. Согласен, положение так себе. И вообще смахивало на подставу. Понятия не имею, хватило бы у кого-то из пионеров тяму выдать такой кульбит … ну да посмотрим, чего там Тома нарасследует.
Когда мы с Ромой зашли в палату, Тамара уже вовсю строила ребят.
– Так, каждый становится возле своей кровати! Чего непонятного, Белозубов? Ты где спишь? Там, вот и стой там, нечего к Проненко жаться…
Я, быстро смекнув, чего хочет старшая пионервожатая, подошел к своей кровати, сел на матрас и с безразличным видом упер подбородок в ладони. Шмель тоже был тут и попытался меня расспросить, что вообще происходит.
– Щас узнаешь, – я кивнул на Тамару. – Следствие ведут Колобки.
Главный «Колобок» заняла центр палаты, держа в руках многострадальную энциклопедию.
– Попрошу внимания! У нас произошел инцидент. Кто-то, пока не буду называть имени, хотя все доказательства указывают на это, проник в палату наших замечательных девочек!
– У-у-у, кошмар-то какой, – нагнал жути Шмель, полулежа развалившийся на кровати.
– Извращуга, – подхватили с противоположной стороны.
– Хи-хи! да как он мог?!
– Цыц! Так вот! Этот некто против воли владельца завладел имуществом, а именно – энциклопедией… – Тома посмотрела на книгу. – Про морских чудовищ, издревле населявших нашу Землю!
Все до одного пионеры заинтересовались обложкой. Выглядела книга действительно внушительно. Палата снова оживилась.
– Ни фига, крутяк!