Боксер-7: назад в СССР
Шрифт:
— Ты понимаешь, Миша, — доверительно сообщил мне Григорий Семенович, когда официальная часть мероприятия была завершена, и можно было спокойно пообщаться, — вообще-то за победу в чемпионате Европы, конечно, вполне можно давать и мастера спорта международного класса.
— Так почему тогда… — начал было я, и Григорий Семенович усмехнулся:
— Не все так просто, друг мой ситный! Чиновники эти, понимаешь ли, считают, что они еще и воспитатели. Думают, если сразу дадут молодому парню
— Да с чего они взяли-то? — возмутился я. — Разве я когда-нибудь был замечен в чем-то подобном? Я же не Бабушкин, в конце концов!
— Да я-то понимаю, — сочувственно кивнул Григорий Семенович. — Но я же говорю — они считают, что должны всех воспитывать. Вот и воспитывают, так сказать, в меру своего понимания.
— Если они такие воспитатели, — заметил я, — то должны бы понимать, что глупостями можно заниматься и без званий. Глупостям вообще ничего не мешает, если что.
— Видимо, у них другое мнение, — снова усмехнулся тренер.
— Ну и ладно, — не расстроился я. — Пусть остаются со своим мнением. А мастера спорта международного класса я и так получу — не сейчас, так чуть попозже.
— Вот и правильно, — обрадовался Григорий Семенович. — Нечего на них свое время и нервы тратить. Делом надо заниматься, а все остальное приложится. У тебя какие планы вообще? Ну на ближайшее время?
— В смысле какие планы? — удивленно переспросил я. — Если мне не изменяет память, нас же всем кагалом пригласили на сборы на Кубу!
Судя по тому, как Григорий Семенович смущенно замялся, вопрос о ближайших планах он задал мне не просто так. Я вопросительно уставился на него, ожидая разъяснений.
— Понимаешь, — нехотя начал Григорий Семенович. — там тоже не все так уж просто, как нам с тобой хотелось бы.
— Что, и этот вопрос тоже замяли? — спросил я напрямую.
— Ну… не то чтобы прямо уж совсем замяли, — Григорий Семенович тщательно подбирал слова. — Но, скажем так, к данной инициативе отнеслись довольно прохладно.
— А здесь-то им что не нравится? — не выдержал я.
Григорий Семенович молча пожал плечами — мол, поди разбери этих чиновников.
— Ладно, — решительно сказал я. — Знаете что? А давайте-ка я сам с этим чиновником поговорю!
— Ты? — Григорий Семенович изумленно округлил глаза. — Да ты, Миша, вообще хоть раз с ними общался?
«Ох, знал бы ты, сколько раз и с какими людьми мне приходилось когда-то общаться!» — подумал я про себя, но вслух, конечно, ничего произносить не стал.
— Нет, ты не подумай, — тут же продолжил Григорий Семенович, очевидно, решив по моей
— Да я знаю, — улыбнулся я и немного приврал для убедительности: — Я когда еще в Ростове шахматами занимался, приходилось ходить к местным и пробивать разные там мероприятия и условия для тренировок. Так что я представляю, что это такое.
— И как? Успешно ходил? — поинтересовался Григорий Семенович.
— Более чем, — уверенно подтвердил я. — Поэтому я и прошу: давайте я попробую! По крайней мере, уж хуже-то точно не будет. А вдруг я смогу его убедить? Ну, знаете, одно дело — когда тренер просит за подопечных, и совсем другое — когда молодые парни сами объясняют, как это для них важно. Есть же в нем хоть что-нибудь человеческое, в конце концов!
Григорий Семенович в задумчивости пожевал губами, внимательно посмотрел на меня и протянул мне вынутый из кармана клочок бумажки, на котором было что-то записано.
— Вот там имя и номер кабинета, — объяснил он. — Это в министерстве спорта, знаешь?
Я кивнул.
— Можешь прямо завтра с утра к нему и идти, — продолжил Григорий Семенович. — Только, Миша, я тебя очень прошу — не забывай, что ты будешь разговаривать с человеком, от которого во многом зависит наше будущее!
— Григорий Семенович, — начал я, — ну что вы, я же все понимаю…
— Я знаю.что ты понимаешь, — согласился тренер, — поэтому и доверяю тебе этот разговор. Просто прошу тебя попридержать эмоции, если вдруг что.
Я заверил Григория Семеновича, что встреча пройдет в лучшем виде. Сам же, улегшись спать, еще долго прокручивал в голове возможные варианты развития разговора. Спортивный функционер, с которым мне предстояло беседовать, носил имя Степан Тимофеевич, и почему-то представлялся мне этаким дородным мужиком, больше похожим на какого-нибудь председателя колхоза.
«Ладно, к черту все эти фантазии», — встряхнул я головой. «Какая вообще разница, как он будет выглядеть? Нужно подумать, как его убедить в необходимости нашей поездки».
В конце концов я решил, что для большей убедительности я возьму с собой нескольких пацанов. Если вдруг чиновник решит, что я — просто какой-то залетный пассажир и излагаю ему свои фантазии, рядом окажется еще несколько таких же динамовцев.
В министерство мы отправились почти той же делегацией, что ездила на чемпионат.
— Слушай, а ты не боишься, что нас оттуда выгонят? — опасливо спросил Сеня, когда мы уже подходили к заветному зданию.
— С чего это вдруг нас должны выгнать-то? — удивился я.