Боль милосердия

Фриза

— Вам куда?

— К музыкальному. И заезжай с Ленинского округа, не по любинской трассе. Заплачу.

Мужик выдался сговорчивым. В городе мы оказались к пяти утра.

— Будете выходить?

— Д-да.

Кое-как растолкав подругу, мы вывалились на воздух. Перед моей пятиэтажкой не наблюдалось никакой подозрительной активности. Да и с чего бы? Вряд ли этот наркобарон знал с кем разговаривал, а съемщики понятия не имели, где я поселилась в Омске. Здесь мы были в безопасности.

Оказавшись в квартире, я закрыла нас на все замки и отправила

подругу в ванную. Через полчаса ожидания оказалось, что соседка со своей заторможенностью только и делала, что роняла мыло. Я отмыла подругу и закутав в халат, отвела на тахту. Распарившаяся и чистая Катька, наконец, проявила признаки жизни и начала оглядываться:

— Ты тут живешь?

— Да, — кивнула. — Теперь и ты тут будешь жить. Не о чем не волнуйся. Хочешь есть?

— Да!

Довольно улыбнувшись, я пошла готовить нам завтрак. Глаза слипались, но я по-прежнему сильно нервничала и все равно заснуть бы не смогла. Имело смысл перебить сон большой кружкой крепкого кофе. Пока он готовился, я набрала номер начальника, который исправно приходил к семи и, попросила ещё один отгул, дав обещание поработать дома. Так как с проектами я давно шла впереди графика, мою просьбу тут же удовлетворили.

Сервировав стол яичницей, бутербродами, молоком и хлебом, я потерла лицо и пошла звать подругу. Нам требовалось много обсудить, но до этого следовало заморить червяка.

— … да, я вижу его, немного вдали… да, и набережную вижу…

Катька стояла напротив окна с моим мобильным и активно шепталась:

— … не обратила внимания… нет… не знаю…

Мой полуиспуганный, полуозабоченный крик "Катя!" заставил подругу подпрыгнуть на месте и оглянуться.

— Нет, пятиэтажный, — начала говорить быстрее, — Последний этаж. Лифта нет. Темно очень было, я…

Преодолев расстояние между нами в три огромных шага, я выхватила трубку и закрылась на кухне. Как глупо. Следовало спрятать все средства связи с самого начала.

— Если есть какие-то условия, по которым вы перестанете контактировать с Катей, я с удовольствием их выслушаю, — скрипнула зубами. — Не знаю, какую парашу вы ей…

— Эфедрон.

— Что?

— Она на эфедроне.

Собираясь сесть на стул, я чуть не промахнулась:

— На стимуляторе? Как это п…

— Давай поговорим о тебе, — перебил. — Кира, да? Где ты сейчас находишься, Кира?

Страх вернулся в трехкратном размере. Слышать собственное имя из уст неизвестного мужика, который, судя по всему, имел дела с наркотой — было сомнительным удовольствием. По всем законам жанра я почувствовала себя обязанной молча оглядеться. За окном рассвело. Люди шли на работу. Никаких подозрительных машин под окнами или людей в черном, говорящих по трубке.

— Пойми, Кира, мне ничего не стоит отследить твой телефон. К вечеру я уже буду знать твои паспортные данные. Сэкономь нам обоим время.

— Я не наркоманка и не собираюсь пополнять ваш гербарий. Мы даже не знакомы.

— Ошибаешься. Чем раньше мы встретимся, тем лучше. Для тебя. И для Кати, если хочешь, — мужик

немного помолчал. — Эфедрон не вызывает физической зависимости, но психологически твоя подруга уже вляпалась по самые не балуйся. Ей нужны деньги, которые она привыкла от меня получать.

Краем глаза я заметила, как дверь на кухню начинает отпираться.

— Знаешь, что, эфедринист? Иди как ты в зад! Если ФСБ сделает тебе приятное и отследит телефон, я самолично сниму шляпу и подсяду на какой-нить опиат!

Катька вошла как раз, когда я засунула выключенный телефон в карман джинс.

— Кира… — подруга начала издалека. — Послушай, я не хотела…

Я принялась за еду.

— Ты бы только знала, как это, Кира. Люди совсем другие здесь. И развлечения не те, что у нас. Тут это нормально! Они сказали, что один раз можно…

Один раз? Ну-ну.

— Мне просто нужно ещё раз… чтобы понять наверняка…

Колбаса у меня застряла поперёк горла:

— Я тебя вылечу, мы запишем тебя куда-нибудь. Обязательно. Не волнуйся, ещё одного раза не будет.

Катька мотнула головой:

— Нет, Кира! Нет! Просто дай мне позвонить, скажи свой адрес! Он даст мне деньги…

— Какие деньги, Катя?! Кто даст?! — я едва не опрокинула кружку. — Забудь об этом вообще! Я не дам тебе скатиться до уровня городских кислотников! Забыла, что с братом Ивана стало, да?!

Подруга брезгливо поморщилась:

— Степан травкой баловался, а мне даже героин пару раз дали.

Я едва не схватилась за сердце:

— Катя! Одумайся! Зачем?! Это в Любинском могло быть круто и престижно, здесь ты только приравниваешь себя к местным дегенератам…

— Да как ты можешь так говорить, если ни разу не пробовала?! Дай телефон! Мне нужны деньги! Этот урод тебя ищет…

Я аж зажмурилась от страха:

— Кто этот урод? Твой знакомый? Новый парень? Или как вы там называете поставщиков…

— Хватить шутить! — бывшая соседка поднялась на ноги и ударила по столу. — Этот тот Квазимодо из канализации с пробитой бошкой! Все время тебя искал! Жениться на мне хотел! Все покупал, что только не попрошу! Жила как в сказке!..

Пришло моё время строить из себя дерево. Кто кого искал? Кто на ком хотел жениться? Наркобарон и Катя? Как это вообще случилось…

— Ну, же, Кира! Дай мне телефон! Ещё есть время! Он обещал мне много денег, если я тебя найду!

Я сделала над собой большое усилие и промолчала, смотря Екатерине прямо в глаза. Подруга почуяла, что продолжения диалога о выдаче аппарата не будет и, подозрительно быстро смирившись, придвинула к себе бутерброды. Её слегка трясло не то от гнева, не то от ломки. Я встала из-за стола и принялась заваривать чай. Пока соседка скребла вилкой по дну тарелки, вытащила клонидин. Только актов агрессии в чужой квартире мне не хватало. Видимо я переоценила её запущенное состояние и искреннее желание избавиться от зависимости. Подруга была именно в той фазе, когда на уме стояли только деньги и, судя по всему, она знала, где добыть их в нужном количестве.