Болезнь
Шрифт:
Старуха улыбнулась, поставила прибор перед собой и достала из-за дивана мешок с землёй. Землю она засыпала в верхнее отделение установки. Туда же она положила зерно и аккуратно защипнула землю вокруг. Затем она достала миниатюрную лейку и полила будущее растение. Наконец старуха выдвинула отделение посредине прибора и засыпала туда прах мужа.
– Теперь, когда Маргарита Семёновна посадила растение, нажмём кнопку на дне корпуса. После этого нам остается лишь поместить прибор в любимое место покойного и ждать, пока растение вырастет. Ну что, Маргарита Семёновна, мы пойдем. Ваш муж снова рядом, и,
Игорь Михайлович потянулся к телефонной трубке.
На следующий день Игорь Михайлович принёс домой коробку с прибором из рекламы внутри. Он поставил прибор рядом с креслом жены и, согласно инструкции, посадил в нём зерно.
Шли дни, Игорь Михайлович ухаживал за растением так тщательно, как только мог. Кормил его лучшими удобрениями, поливал чистейшей водой, читал ему перед сном, выходил с ним на прогулку, чтобы оно дышало свежим воздухом и грелось на солнце.
Наконец, появились первые ростки, крохотные, осторожно вытянулись они над землёй. Игорь Михайлович ощутил невообразимую гордость за своё «чадо». Он представлял жену ещё ребенком, который только-только делает первые шаги, ошибается, падает, чтобы затем встать и пойти навстречу неузнанному, притягательному миру.
Но в его счастливой жизни бывали и тревожные дни, например когда растение вдруг пересохло на солнце. Тогда Игорь Михайлович сидел над ним, лечил, развлекал чтением книг и просмотром фильмов, приносил фрукты, но съедал их, правда, сам. Когда растение выздоравливало, Игорь Михайлович радостный выходил с ним на прогулку.
Не успел Игорь Михайлович оглянуться, как растение выросло. Раскрылись на нём первые цветки, заполнив квартиру приятным ароматом. Игорь Михайлович восхищенно любовался женой, не без гордости показывал её знакомым. Всё в ней было прекрасно, почти как в прошлом. Она была так же молчалива и хороша собой, но Игорю Михайловичу всё же чего-то не хватало. Общения. Тогда он решил завязать знакомства с другими парами.
В гостиной Игорь Михайлович с женой принимали: Григория Александровича Шмыгло с женой Светланой, чудесной гарденией; Елену Михайловну Ростову с мужем-фикусом по имени Вячеслав; и, наконец, Кирилла Алексеевича Почкаева с женой Виолеттой – бегонией.
Поначалу разговор как-то не клеился. Стало ясно, что от таких отношений супруги разучились говорить. Ведь если никто не спрашивает тебя о том, как прошёл твой день или о других, пускай простых предметах, не мудрено разучиться говорить вовсе.
Первые минуты сидели они в молчании, а Игорь Михайлович пытался развить беседу. Он ненавязчиво предлагал темы, казалось, близкие всем: погода в городе, уход за растениями, прошлая жизнь супругов. Первым разговорился самый угрюмый из присутствующих – Григорий Шмыгло. Исподлобья взглянув на присутствующих, он пробурчал:
– Жена моя, Светлана, женщиной была хорошей. Готовить умела и вообще по хозяйству
На этом он замолчал и уставился в пол.
– Что же вы говорите «была», если она есть? Вот, с вами, – весело отвечал ему Игорь Михайлович.
Шмыгло грустно посмотрел на растение, вздохнул, грузно поднялся с дивана и вышел из комнаты.
– Чего это он? – спросил Игорь Михайлович жену, но она отчего-то ему не ответила. Весь вечер она, казалось, была безучастна ко всему вокруг.
«Надеюсь, она не заболела снова», – с тревогой подумал Игорь Михайлович.
Стараясь отогнать от себя подобные мысли, он спросил ласково:
– Кирилл Алексеевич, давно ли ваша жена…
– Что вы имеете в виду? – отвечал ему Кирилл Алексеевич. Говорил он быстро, лицо его казалось чересчур подвижным. Так, собеседник не успевал уловить эмоцию на нём, как она сменялась другой. – Давно ли моя жена «того»? Бедная моя голубушка, рыбонька… А иногда тигрица, ей-богу! Ух! Сказать по правде, моя ненаглядная никогда и не существовала на свете.
– То есть как? – спросил Игорь Михайлович.
– Хи-хик. Да, так и есть, золотце моё всегда цветочком и было. Растения, скажу я вам, лучше людей! – на том он встал, взял свой цветок и удалился из комнаты, как и предыдущий гость.
Игорь Михайлович вздохнул и, с лицом человека, который уже готов ко всему, повернулся к последнему гостю.
Женщина застенчиво улыбнулась:
– Можно я сразу уйду?
– Конечно, – с облегчением ответил Игорь Михайлович.
Женщина забрала мужа-фикуса и вышла из комнаты.
Игорь Михайлович сначала расстроился, но затем повернулся к жене и сказал:
– Ну, ничего, милая, с другими парами пообщаться не вышло, зато сейчас мы снова только вдвоём. Ты и я.
В ответ растение начало стремительно увядать. Будто весь вечер оно держалось из последних сил и теперь, расслабившись, отдалось воле природы. У Игоря Михайловича перехватило дыхание от ужаса. Листья растения потемнели, прожилки на них стали чёткими, вздулись точно вены. Растение опускалось к земле, сдувалось, как воздушный шар. Происходило это настолько быстро, что Игорю Михайловичу оставалось только с ужасом за этим наблюдать. Он упал на колени, осторожно касался понурого стебля и увядших листьев, руками подкапывал вокруг растения землю, поливал её слезами. Но скоро он понял, что как бы он ни пытался, в этот раз её не спасти. Теперь она окончательно принадлежит другому миру.
Скорбь, точно растение, стала разрастаться. Она множилась, высасывала его душу, питалась горем. Вырастала, выпускала всё новые губительные побеги, отравляя всё живое, что было в нём.
Разум человека
Небесная редакция
Адам Адамович, главный редактор на небесах. Мужчина на вид лет пятидесяти, полноватый с лукавой искоркою в маленьких, узко посаженных глазах.