Больная родина
Шрифт:
— Ну и чего уставился? — Майор отобрал у прапорщика фляжку, открутил крышку и сделал неслабый глоток.
Лицевые мышцы свела судорога, лицо побагровело.
— Что за дрянь у тебя, прапорщик? Впрочем, неважно. — Подобревший Васильев передал фляжку Гайдуку.
Бойцы по очереди прикладывались к живительной влаге, произведенной на далекой Смоленщине тещей Бредова.
— Тройная перегонка, товарищи офицеры, — гордо комментировал тот. — Настояно на луговых травах, не только вкусно, но и полезно. А тебе нельзя! — Он злорадно хохотнул, перехватив укоризненный взгляд Колотко, и тут же сжалился. — Юрий Викторович,
Бредов зубоскалил, Мирзоев и Канбиев хихикали. Гайдук уже пришел в себя и настороженно оглядывал пейзажи, проплывающие за окном. Опасность в этой местности никто не отменял. Грунтовая дорога вгрызалась в горный кряж, мимо проплывали липовые и грабовые рощи, овраги, заросшие хвойным стлаником.
— Ты точно решил уйти? — вернулся Васильев к обсуждению скользкой темы. — Может, одумаешься? Чем тебе плохо в армии? Нет, пойми, я не издеваюсь, понимаю, что сегодня ты был на волосок от гибели…
— Юра, прекращай! — Сергей поморщился. — Говорено уже. Ты же знаешь, я не трус, опасностям не кланяюсь. Просто хватит, навоевался. Жизнь одна, а мне уже тридцать шесть. Шестнадцать лет в армии, пора и честь знать. Жизнь уставом, знаешь ли, не ограничивается.
— Так оставайся в России, — урезонивал его майор. — У тебя здесь друзья, связи. Устроишься на хорошую работу. Я поговорю с приятелем, он поставит тебя курировать банковскую службу безопасности.
— В сложное время живем, — отшутился Гайдук. — Банки лопаются как шарики. Пойми меня правильно, Юра. Да, я русский, полжизни прожил в России, служу ей верой и правдой, люблю ее, несмотря ни на что. Но сам я с Украины. Городок такой — Новодиев, может, слышал? Днепропетровская область. Сорок тысяч душ. Мать там у меня, Клавдия Павловна. Отец скончался год назад. Там же сестра Дарья — на соседней улице с семьей живет. Муж вроде нормальный, бизнес раскручивает — автосервис, пара моек, шиномонтаж. Магазинчик автозапчастей прикупил. Племянницу мою растят — Лизку. Четыре года девчонке.
— Ну, живут, а ты чего туда собрался? Съезди, погости да шуруй обратно в Россию.
— Поживем — увидим. — Сергей сделал неопределенный жест и усмехнулся: — У меня еще невеста во Львове — Марина. Окончила тамошний университет, в нем же и преподает, на факультете экономики. Был у нее в ноябре последний раз, помолвку сыграли, соскучился уже.
— Где, говоришь, невеста? — изумился Васильев.
— Во Львове.
— Чудно, Серега! — Майор озадаченно почесал висок. — Далеко не дружественный город.
— Так получилось, Юра. Судьба занесла. Сама она с Полтавы. Мы с ее братом в двухтысячном году в Чечне вместе служили. Он гражданин России, она — Украины, пересеклись втроем в белорусском Гомеле. Перепуталось все.
— Так привози ее к нам, в чем проблемы? Нужны заморочки на чужбине?
— Не чужбина. — Гайдук вздохнул. — Меня в Новодиеве каждая собака знает. Городок-то русский. Вернее, русскоговорящий. Нормальный, мирный. Не знаю, правда, что там сейчас. — Капитан помрачнел.
— Должны обрадоваться капитану Российской армии, — мрачно пошутил Васильев. — Сделают почетным жителем города…
— Мать и сестра писали. — Гайдук продолжал мрачнеть. — По скайпу общались. Чувствую, Юра, что-то там не так. Вроде веселые, улыбаются, а
— Так война там идет, — напомнил майор. — Ополченцы Славянск сдали.
— Новодиев далеко от войны, — отмахнулся Сергей. — Мы в тылу, прикрыты Днепропетровском, в нашей области все спокойно. Спрашиваю — что не так? Делают удивленные глаза. Мол, все в порядке, Сережа, не переживай, только приезжай скорее, если сможешь. Тревожно мне, Юра.
— А мне за тебя тревожно, — проворчал майор. — Странно как-то, Серега. Когда ты на Хатиева в одиночку пошел, не боялся за тебя. А как заводишь речь про Украину, так неспокойно на душе.
— Чувствительный ты стал, майор. Может, полечишься? — Гайдук покосился на почти приконченную фляжку.
Глава 3
Вечером того же дня пришел приказ на увольнение капитана Гайдука из Вооруженных сил Российской Федерации. Он лежал в своей комнате в общежитии, забросив ноги на стену, в десятый раз перечитывал скупой текст и чувствовал, как тоска подгребает к горлу. Шестнадцать лет — не короткая неделя. Слишком много связано с этим противоречивым монстром под названием «Российская армия».
Вторая чеченская кампания — служба по контракту, сразу после срочной, ранение под Аргуном, три месяца в госпитале. Училище, направление в отдельный гвардейский полк специального назначения, год в чеченских и дагестанских горах. Переезд на Дальний Восток, в отдельную бригаду спецназа ГРУ, двенадцать месяцев относительно спокойной жизни.
Снова Кавказ, Абхазия. В 2008 году в составе воздушно-десантной дивизии Гайдук штурмовал Цхинвал. Пара лет в Осетии, принял роту в отдельной бригаде Северо-Кавказского военного округа. Потом полк спецназа, созданный в 2012 году для обеспечения безопасности сочинской Олимпиады. Снова Кавказ, спецподразделение «Вихрь» в составе внутренних войск — часть, которой на бумаге как бы не существовало.
Он потерпит. Человечество, смеясь, расстается со своим прошлым! Сергей вытряхнулся из кровати, мерил шагами казенную комнату. Тоска пройдет, стоит лишь сменить обстановку. Только не тянуть с этим делом. Подмахнуть в штабе пару бумажек, забрать оставшиеся документы, вечером проставиться, а с утра в Махачкалу, на крыло.
Согласно полученному вороху бумаг, он не служил ни в каком спецназе. Последняя должность, отмеченная в удостоверении личности офицера запаса: начальник вещевой службы мотострелкового полка, расквартированного под Челябинском. В боевых действиях участия не принимал.
— Вот так живешь, воюешь, рискуешь жизнью каждый божий день, а по факту ты всего лишь каптер, — печально заметил в тот же вечер майор Васильев, когда сослуживцы собрались на отвальную.
Гайдук расстарался, приволок из магазина море закуски, лучшую водку, дорогой коньяк. Но веселье не шло, народ был печален, ел, пил, но без удовольствия. На Гайдука смотрели как на камикадзе, уходящего на последнее задание.
— Ну, не знаю, — заключил по итогам молчания капитан Тимирязев. — На гражданку — как в омут. В армии все понятно, головой думать не надо, всегда сыт, при деньгах, работой обеспечен, никакие экономические кризисы не страшны.