Больница скорой помощи
Шрифт:
Молодой человек еще раз щелкнул, и несколько вылетевших из его пальцев искр брызнули в воздух, наполненный газом.
Взрыв получился мощным.
– Вот видишь, – сказал Сергей своему злому гению, – из меня мог бы выйти отличный колдун.
Затем тугие струи пламени объяли их обоих, поглотили и набросились на все, что может гореть.
Через десять минут Больница Скорой помощи была объята пожаром. Все корпуса горели так, словно они были сделаны не из кирпича, а из картона, даже панельные здания плавились как воск, и пламя от
12
Схватки продолжались наверно минут сорок. Но Жене это время показалось вечностью. Вечностью мучений и терзаний. Вечность между жизнью и смертью.
«Когда же начнутся роды?» – думал Женя. Он уже ждал их как избавления от всего этого. Ждал их и одновременно смертельно боялся. Боялся, что это произойдет. Как он поведет себя? Сможет ли помочь? А что, если это будет конец?
Он ни на шаг не отходил от Маши и держал ее за руку. Один раз в перерыве между схватками Маша даже сказала:
– Ты, знаешь, а ведь об этом многие мечтают.
– О чем?
– Рожать вместе с мужем.
– А ты? Ты мечтала?
– Да. Но это было невозможно, и я старалась об этом не думать.
– Вот видишь, это оказалось возможным. Только вот еще бы врача рядом иметь.
– С тобой мне никто не нужен.
А потом начались роды. И опять Жене показалось, что Маша умирает. Потому что она вдруг с криком приподнялась. Вены на ее шее вздулись, глаза широко открылись, зубы застучали, и она прокричала:
– Мама! Мамочка!
«Как в „Семнадцати мгновениях весны“», – подумал Женя.
Пот потек по Машиному лицу. Пот и слезы. Сама она стала белее бумаги. Вокруг глаз неожиданно образовались черные круги.
– Подними мне ноги и задери рубашку! – чуть не прокричала Маша. – Я сама не могу. У меня ноги свело.
Женя сделал, что она велела.
– Пойдем отсюда, – сказал Ваня Оле. – Теперь они без нас справятся.
Дети отошли в сторонку и уселись у стены прямо на полу.
Маша кричала, протяжно охала и вздыхала и крутила головой.
От ее криков у Оли заложило уши.
– Сейчас она начнет рожать, – с видом знатока сказал Ваня. – Я это уже много раз видел.
– Интересно, кто у них будет, мальчик или девочка?
– Девочка.
– Откуда ты знаешь?
Ваня пожал плечами.
– Знаю и все.
– Ваня, – спросила тогда его девочка, – а кто ты такой? Ты ведь не здесь живешь?
– Нет.
– А где? На небе?
– Может быть.
– Ты ангел, да?
– Да, – вздохнул Ваня. – Наверное.
Женя держал Машу за ноги, хотя сам еле стоял на ногах. Он смотрел туда, откуда должен был появиться ребенок, и не мог отвести от этого места глаз. То, что он так хорошо знал и любил, изменилось и стало совершенно другим. И даже не
Половая щель начала раскрываться, словно распускавшийся цветок.
Маша закричала, а Женя увидел… на самом деле увидел, как что-то небольшое круглое и темное появилось и тут же исчезло.
– А-а-а-у! – Машин крик перешел в вой.
Женя опять увидел то же самое, и вдруг до него дошло, что это лезет ребенок. Его голова.
Господи! Неужели это возможно?
Жене стало трудно дышать. В один миг пересох рот. Ноги подогнулись, и он еле удержался, чтобы не упасть.
– Давай, Маша! – неожиданно для себя закричал он. – Давай! Он идет! Идет.
Головка опять исчезла.
Маша дышала так, словно пробежала пять километров. Затем она с шумом глотнула воздух и опять позвала маму.
«Почему она зовет не меня?» – пронеслась в Жениной голове ревнивая мысль. Но потом он забыл о ней, потому что ребенок опять сделал попытку выбраться наружу. И опять Женя закричал, подбадривая Машу, и в первую очередь себя.
Так было еще раз пять. Они невероятно устали. Ни от чего невозможно так устать.
Ни от чего!
И вот, наконец головка перестала нырять обратно. Она вылезала, и Женя понял, что это затылок. Кривой, неровный, скользкий и страшный, но это был затылок его ребенка.
Как же ему стало жалко его. Ведь этот маленький бедняжка мучается вместе с ними. А может быть ему даже намного тяжелее, чем им.
А потом появились лоб и лицо. Машина плоть, словно резиновая вдруг раз и сползла с них. Это произошло очень быстро и неожиданно, и было сопровождено таким Машиным воплем, какого она еще ни разу не издавала. Но крик этот не был долгим.
Она тут же замолчала и приподняла таз.
– Подложи сюда что-нибудь.
Женя засуетился. Неожиданно для себя он открыл, что стал соображать лучше, чем недавно. Он быстро вынул из-под жены шубу, скрутил ее в валик и подложил под поясницу. Затем он со страхом проверил, не пропала ли головка. Не оторвалась ли она. Кто знает?
Головка была на месте. И даже больше. Появилось одно плечо.
– Помоги ему, – простонала Маша. – Быстрее! Возьми двумя руками с боков и придерживай.
– А? Сейчас!
Женя со страхом взялся обеими руками за голову, она оказалась такой маленькой, что он чуть не одернул руки обратно, скользкой и какой-то сопливой.
– Тянуть, да?
Но тянуть не пришлось. Показалось второе плечико, наверное, еще более крохотное, чем первое, и неожиданно легко и быстро выскочило все остальное, и ребенок оказался на столе. Сюда же ручейками потекли вода и кровь, и еще что-то похожее на густой кисель. Все это тут же смешалось друг с другом.