Больница в Гоблинском переулке
Шрифт:
Он потянулся ей за спину, к медицинской сумке, которую Грейс поставила рядом. Выудил склянку, протянул девушке.
– Выпейте.
– Успокоительное? – удивилась она. – Но я вовсе не…
– Выпейте. Сейчас вам кажется, что все в порядке. Но никто не знает, когда до вашего разума дойдет все, что вы сегодня видели и что он старательно не осознавал. Может, по дороге домой, а может, уже дома, когда хозяйка начнет выспрашивать, трясясь от любопытства. Может, когда вы попытаетесь уснуть и поймете, что не получается.
– А может,
– Может, и так. Но я не хочу проверять. Не спорьте с руководителем, Грейс, – сказал он так мягко, как только мог. – В больнице вы понадобитесь мне отдохнувшей. Страшно подумать, что может натворить целитель, который от усталости почти не соображает.
Кто-то опытный вроде Кирана или Белинды справится благодаря последовательностям действий, въевшихся в память намертво, – так водят мобиль, почти без участия разума. Но Грейс до этого еще далеко. Она все-таки взяла склянку – и оба подпрыгнули от вспышки, разорвавшей темноту.
Щуплый молодой человек поставил на землю аппарат для светописи – когда Ланс уезжал из столицы, такие были диковинками – и рванулся к ним с планшетом и пером наперевес.
– Крут Рассел «Новости Свиного Копытца». Мэтр Ланселот, расскажите, что здесь произошло?
– Без комментариев, – отрезал Ланс.
Щелкоперов он недолюбливал с тех пор, как один из приятелей прислал ему вырезки из светской хроники, освещавшие тот давний скандал.
– Говорят, жертвы исчисляются сотнями, – не унимался юноша.
– Если бы вы воспользовались тем невеликим разумом, что дали вам всесильные боги, – не выдержал Ланс, – то для начала бы перемножили три на шесть и посчитали, сколько жильцов может поместиться в восемнадцати квартирах.
– Так вы утверждаете, что жертв значительно меньше?
– Без комментариев. – Он подал руку Грейс, помогая подняться. Парень тут же кинулся на новую жертву:
– А вы, монна, не могли бы поделиться с нашими читателями своими впечатлениями?
Грейс помотала головой. Вцепилась в сумку с зельями, словно собираясь закрываться ей, как щитом. Ланс, отодвинув молодого человека, повел ее к мобилю. Журналист, оглядевшись, устремился к зданию – нашел, видимо, жертву, показавшуюся сговорчивей.
Ланс помог Грейс устроиться на сиденье, захлопнул дверцу и, обходя капот, услышал:
– Потеря… Такая потеря. Мой дом, мой прекрасный дом!
Он оглянулся. Молодой человек усердно строчил на листке бумаги, прикрепленном к планшету. Перед ним стоял гоблин – изборожденное морщинами лицо, редкие седые волосы. Привычным взглядом Ланс оценил цепочку, идущую из петлицы в нагрудный карман жилета. Карманные часы – удовольствие недешевое.
– Я совершенно разорен. Такая потеря…
На какое-то мгновение у него потемнело в глазах. А потом Ланс словно откуда-то издалека услышал собственный звенящий от бешенства голос:
– Вот это потеря. Те, кого не вернуть. А это – всего лишь убытки.
– Мэтр
*** 28 ***
Ланс выдохнул и обнаружил, что держит за шкирку, точно кота, гоблина и зеленое лицо Хельмута приобрело оттенок морской волны. Ольдвиг забрал у него из рук домовладельца.
– Ехали бы вы домой, мэтр. Длинная была ночка.
– Благодарю, господин Михель. – Ланс натянуто улыбнулся. – В самом деле, вину господина Хельмута должен определить суд. Не могли бы вы в качестве личной любезности сопроводить его до полицейского участка?
Каменное лицо орка стало и вовсе непроницаемым.
– Вы уверены, мэтр Ланселот? Расследование причин еще не завершено.
– Я не раз бывал в этом доме и видел, в каком он состоянии. И я думаю, пострадавшие из-за небрежения владельца имущества захотят получить компенсацию. Я-то уж точно захочу – за сверхурочную работу. Себе и своим сотрудникам. А также за использованные зелья, питание в больнице, использование коечного фонда…
– Я вас не приглашал! – завизжал гоблин, пытаясь вырваться из рук орка. – Если город вас вызвал, пусть город и платит!
Ланс растянул губы в ухмылке.
– Благодарю за совет, господин Хельмут. Я им непременно воспользуюсь.
Орк наконец поставил домовладельца на землю. Рыкнул на парня с планшетом – тот испарился, Ланс даже позавидовал умению отгонять ненужных свидетелей. Ольдвиг передал гоблина кому-то из своих. Тихо произнес:
– Ты уверен, Ланс? Нарвешься ведь. Этого слизняка я в полицию отведу, конечно, и жалобу напишу – мои парни головой рисковали, не говоря обо всем прочем. Но я и на дом этот устал жалобы писать, толку?
– А вот я не писал, – так же тихо ответил Ланс. – И сейчас очень об этом жалею.
Может, тот, кто прикрывал домовладельца, побоялся бы связываться со столичным аристократом. Но все было как-то не до того, хватало и собственных дел… А в итоге – смерти. Только потому, что у всех хватало собственных дел.
Михель покачал головой.
– В любом случае не пори горячку. Вернись домой, выспись и приведи себя в порядок. Утро вечера мудренее.
– Спасибо. И за совет, и за все остальное.
Он отвернулся от орка. Выругался про себя, обнаружив, что Грейс выскочила из мобиля и смотрит встревоженно, точно на тяжелобольного.
– Прошу прощения, монна Амари, – натянуто улыбнулся Ланс. – Я не хотел вас пугать.
– Вы меня не напугали, мэтр.
И все же все то время, пока они ехали до пансиона, девушка молчала. Молчал и Ланс. Да, устал, да, нервы на пределе, но контроль он потерял. Как и пять лет назад, в столице. Так что оправдываться не имело смысла, как и обещать, будто не повторится. Жаль только будет, если Грейс, испугавшись его вспышки, передумает оставаться работать.