Больно укушенная
Шрифт:
— Есть что-то, что может описать удовольствие от полного живота, — сказал Этан.
— Не могу не согласиться. Мы будем хорошо спать после этого банкета. Или нам будут сниться странные сны об углеводах. Сложно сказать.
Этан усмехнулся, вытер рот, и бросил в кучу салфетку.
— Итак, ГС, — сказала я, когда сделала последний укус. — Что они хотели?
— Десятину, — ответил Этан. — Дариус, через Лакшми, потребовал, чтобы мы пожертвовали определенную сумму ГС в наказание за наше плохое поведение.
— Много? — Банкротство Дома походило на то, что ГС хотел бы сделать.
—
— Мало? — спросила я. — Почему?
— Потому что, судя по всему, это только первая часть их плана относительно нашего раскаяния.
— Какова вторая часть?
— Я не уверен. Но Лакшми едет сюда, чтобы поговорить с нами лично.
Прежде чем я смогла погрузиться в паранойю, в свете предстоящих событий, в дверь постучали, и Марго заглянула внутрь. — Специальная доставка?
— О? — спросил Этан.
Она полностью открыла дверь и закатила тележку.
— Марго, как предусмотрительно. Но тебе не стоило в это ввязываться.
— О, я не ввязывалась, — сказала она, положив руки на бедра. — Мерит испекла торт.
Глаза Этана стали похожи на огромные тарелки. — Мерит его испекла?
— Сэр, ваш тон не лестен, — уведомила я его.
— Она испекла. Для вас, на День Святого Валентина, потому что она к вам неравнодушна, я думаю. — С этими словами она подмигнула, и выкатила тележку.
Этан посмотрел на торт. — Он выглядит удивительно вкусным.
— Я не собиралась поражать тебя, знаешь ли, — сказала я.
Он усмехнулся. — У меня для тебя тоже кое-что есть. Обуйся.
— Обуться? Но как же торт.
Он посмотрел на меня взглядом, который не позволял поспорить. — Просто сделай это.
Я надела свои сапоги, затем молча последовала к двери за Этаном.
Остальная часть Дома была тихой, и когда Этан открыл входную дверь, небо на востоке начинало розоветь с первыми лучами рассвета.
Но сутью едва ли было небо.
По обеим сторонам передней лужайки, в свежем, белом снегу, было огромное сердце, выложенное тысячами розовых лепестков, потрясение темно-красного цвета на заснеженной земле.
— Что это? — спросила я, положив руку на сердце.
— Сердце, — ответил Этан. — Для тебя. Мое сердце, которое полностью принадлежит тебе.
Он взял мою руку и повел по снегу, остановившись у края сердца. Я подняла лепесток и провела рукой по его поверхности, такому мягкому, как бархат, настолько мягкому, что едва возникало чувство, что я чего-либо коснулась.
— Я не понимаю, — сказала я, оглядываясь на него с удивлением в глазах.
— Мы не люди, — сказал он. — И при этом не среднестатистические. Мы принимаем проблемы и обязательства, которые, пожалуй, не относятся к нам. Мы делаем это, потому что это правильно. Потому что это важно, и мы решили — ты решила — поддерживать тех, кто не может постоять за себя. Это, к сожалению, означает, что мы не всегда имеем возможность наслаждаться человеческими ритуалами.
— Днем Святого Валентина?
Этан кивнул. — Днем Святого Валентина. Но даже если ритуалы не могут быть для нас теми же, символизм важен. — Он откашлялся. — Ты спрашивала о татуировке на моей голени.
Я улыбнулась. — Спрашивала, —
— Это, на самом деле, была вина Амита. Мы были в Индии, на ночном поезде в Варанаси [75] , и я проспорил. Небольшой спор, но тем не менее спор.
Я была ошеломлена. Это было так непохоже на него. — Ты сделал татуировку, потому что проспорил?
75
Варанаси главный город одноимённой области в северо-восточной Индии (штат Уттар-Прадеш), город, имеющий для индусов такое же значение, как Ватикан для католиков (ЭСБЕ называет его: «Рим индусов»), средоточие брахманской учёности. Считается святым городом для буддистов и джайнистов, наиболее святым местом в мире в индуизме (как центр Земли в индуистской космологии). Один из старейших городов мира и, возможно, старейший в Индии.
— Да, — ответил он, — И на Санскрите [76] , потому что таковы были условия, на которые я согласился. Он любезно позволил мне выбрать фразу.
— Что она означает?
— Вечная жизнь, неугасающая страсть.
— О, это очень мило. — Это была красивая фраза, и особенно подходящая для бессмертного вампира.
Этан кивнул и взял меня за руки. — Я почувствовал твою страсть, когда мы встретились, Мерит. Когда ты впервые ворвалась в мой Дом с огнем в глазах.
76
Санскрит (деванагари: , saskta vac IAST, «литературный язык») — древний литературный язык Индии со сложной синтетической грамматикой. Само слово «санскрит» означает «обработанный, совершенный». Возраст ранних памятников доходит до 3,5 тыс. лет (середина II тыс. до н. э.).
— Это был не огонь. Это была настоящая, абсолютная ярость.
Он усмехнулся. — Признаю. Но душа без страсти не чувствует ярости. Или любви. И в твоей душе определенно была страсть. Я выбрал эту фразу, потому что думал, что это прекрасно. Сейчас я чувствую, что мне повезло, что могу счесть это правдой.
Слезы собрались на моих ресницах.
— У меня есть вечная жизнь, — сказал он. — Но ты моя неугасающая страсть. — Он положил руки на мои щеки и глубоко поцеловал. В его поцелуе была страсть, в движениях его языка, но поцелуй был обещанием. Нежности.
Любви.
Он отступил назад и надавил на мои губы самым мягким поцелуем. — Я люблю тебя, Кэролайн Эвелин Мерит. Счастливого Не Дня Святого Валентина.
— Счастливого Не Дня Святого Валентина, Салливан. — Я двинулась в его объятия, сплетая себя с его телом, его теплом, его свежим одеколоном.
Начал подниматься ветер, затем в порыве бросился на нас. Когда я оглянулась, он разнес сердце, поднимая лепестки роз в небо. Я с трепетом наблюдала, как они кружили вокруг нас, любовь, предоставленная воздуху силами вне нашего контроля. Подходящая метафора, подумала я.