Большая четверка (пер. Голубевой)
Шрифт:
– Ну, англичане все такие, – умиротворяющим тоном произнес Пуаро. – А если они не работают, они занимаются спортом. И ко всему этому относятся чрезвычайно серьезно. Но я прошу вас, мадам, припомнить настолько точно, насколько вы сумеете, и по порядку, все обстоятельства исчезновения вашего супруга.
– Мой муж отправился в Париж во вторник, двадцатого июля. Он должен был встретиться и навестить нескольких человек в связи со своей работой, и среди них – мадам Оливер.
Пуаро кивнул при упоминании знаменитой француженки, прославившейся в области химии, – своими блестящими достижениями она затмила славу мадам
– Он прибыл туда вечером и сразу же отправился в отель «Кастильон», на Рю де Кастильон. На следующее утро у него была назначена встреча с профессором Буржоне, и на эту встречу он явился. Он был таким же, как обычно. Они поговорили о своих делах и условились, что муж на следующий день приедет в лабораторию профессора, чтобы присутствовать при каком-то эксперименте. Муж пообедал в одиночестве в кафе «Роял», прогулялся, затем отправился с визитом к мадам Оливер в ее дом в Пасси. Там он тоже выглядел и держался как обычно. Он ушел оттуда около шести часов. Неизвестно, где и когда он ужинал – возможно, зашел в какой-нибудь ресторан. В гостиницу он вернулся около одиннадцати и сразу же прошел в свой номер, забрав пришедшие на его имя письма. На следующее утро он вышел из отеля и – больше его не видели.
– Во сколько он ушел в тот день? У него ведь была назначена встреча в лаборатории профессора Буржоне, так? Он вышел вовремя?
– Не знаю. Дело в том, что никто не видел, когда он покинул гостиницу. Но горничная, обслуживавшая номер, полагает, что он должен был уйти довольно рано.
– Или же он мог выйти накануне вечером, сразу после того, как вернулся?
– Не думаю. Его постель была разобрана, в ней явно спали, и ночной портье заметил бы, если бы кто-то вышел так поздно.
– Очень верное замечание, мадам. Итак, мы можем принять, что он вышел из гостиницы ранним утром на следующий день – и это уже утешительно в определенном отношении. В такой час он едва ли мог стать жертвой нападения. А его багаж? Остался в гостинице?
Миссис Холлидей, похоже, не хотелось отвечать на этот вопрос, но в конце концов она сказала:
– Ну… он, должно быть, взял с собой только один маленький чемоданчик…
– Хм, – задумчиво произнес Пуаро. – Хотел бы я знать, где он был тем вечером. Если мы узнаем это, мы можем узнать очень много. С кем он встречался – вот в чем загадка. Мадам, у меня нет необходимости вставать на точку зрения полиции; они всегда твердят только одно: «Cherchez la femme». Однако совершенно очевидно: тем вечером произошло нечто, изменившее планы вашего супруга. Вы говорите, он спросил о письмах, когда вернулся в отель. Он получил что-то?
– Только одно, и, должно быть, то самое, которое я написала в день его отъезда из Англии.
Пуаро еще с минуту пребывал в глубоких размышлениях, затем живо вскочил на ноги.
– Хорошо, мадам, разгадка этой тайны лежит в Париже, и чтобы отыскать ее, я сам немедленно отправляюсь в этот город.
– Но это произошло уже так давно, мсье!
– Да-да. И тем не менее мы должны искать именно там.
Он повернулся, чтобы выйти из комнаты, но замер, положив ладонь на дверную ручку.
– Скажите мне, мадам, ваш муж никогда не произносил слов «Большая Четверка»?
– Большая Четверка? – задумчиво
Глава 6
Женщина на ступенях
Итак, это было все, что могла сказать миссис Холлидей. Мы поспешили обратно в Лондон и на следующее утро уже плыли на континент. Пуаро сказал с унылой улыбкой:
– Друг мой, эта Большая Четверка заставила меня сняться с места! Я бегаю туда и сюда, совершенно так же, как наш старый друг, «человек-ищейка»!
– Ну, возможно, вы встретитесь с ним в Париже, – заметил я, зная, что Пуаро имеет в виду некоего Жиро, одного из наиболее опытных парижских детективов, с которым он встречался в ходе предыдущих расследований.
Пуаро скривил губы:
– Искренне надеюсь, что нет. Он меня не любит, этот тип.
– Похоже, нам предстоит довольно сложная задача? – спросил я. – Выяснить, что делал неизвестный англичанин в один из вечеров два месяца назад?
– Очень сложная, mon ami. Но, как вы хорошо знаете, трудности лишь радуют сердце Эркюля Пуаро.
– Вы думаете, его похитила Большая Четверка?
Пуаро кивнул.
Наше расследование поневоле вело нас по остывшим следам, и мы мало что узнали, кроме того, что уже рассказала нам миссис Холлидей. Пуаро долго беседовал с профессором Буржоне, и в течение этой беседы всячески пытался выяснить, упоминал ли Холлидей о своих планах на тот вечер, – но так ничего и не узнал.
Следующей в нашем списке стояла прославленная мадам Оливер. Я ощущал сильное волнение, когда мы поднимались по ступеням ее виллы в Пасси. Мне всегда казалось весьма необычным и потрясающим, что женщина способна продвинуться так далеко в научном мире. Я привык думать, что для такой работы непременно необходим мужской мозг.
Нам открыл дверь молодой парнишка, лет семнадцати или около того, смутно напомнивший мне псаломщика, столь чопорными и церемонными были его манеры. Пуаро заранее условился о встрече, поскольку мы знали, что мадам Оливер никого не принимает без предварительной договоренности – ведь практически все ее дни были заняты научными трудами.
Нас провели в небольшой салон, и вскоре туда вошла хозяйка дома. Мадам Оливер оказалась очень высокой женщиной, и ее рост еще более подчеркивался длинным белым платьем и похожей на монашескую шапочкой, красовавшейся на голове. Лицо мадам было длинным и бледным, а прекрасные темные глаза сверкали почти фанатическим огнем. Вообще она куда больше напоминала древнюю жрицу, нежели современную француженку. На одной щеке у нее виднелся шрам, и я вспомнил, что ее муж и соратник погиб при взрыве в лаборатории три года назад и что сама она была ужасно обожжена. С тех пор она удалилась от света и с яростной энергией погрузилась в научные исследования. Нас она встретила с холодной вежливостью.
– Меня уже неоднократно расспрашивала полиция, мсье. Я думаю, что едва ли могу чем-то вам помочь, поскольку полиции я помочь не смогла.
– Мадам, я по возможности постараюсь не задавать вам лишних вопросов. Начнем с того, о чем вы беседовали с Холлидеем.
Она посмотрела на Пуаро с веселым недоумением.
– Ну разумеется, о работе! О его работе… а также о моей.
– Он упоминал при вас о теории, которую недавно изложил в докладе, прочитанном в Британском научном обществе?