Большая и грязная любовь
Шрифт:
– А… а это что? – пробормотала я. Потом все-таки опомнилась, заорала: – Ма-ам!
Мама на зов не спешила, я же глядела на ровные ряды вешалок и медленно зверела.
Убью! Нет, знаю, что о маме так нельзя, но убью! Прямо сейчас! И с особой жестокостью!
– Что? – В дверном проеме появилась стройная женщина в аляповатом домашнем халате и бигуди. Лицо моей… чересчур заботливой родительницы, покрывал густой слой сметаны – обязательная утренняя маска.
Я вдохнула поглубже, потом выдохнула и спросила, стараясь
– Мамочка, а где моя одежда?
Родительница одарила озадаченным взглядом, сделала шаг вперед, чтобы заглянуть в шкаф.
– Как где? Вот.
Ее недоумение было настолько искренним, что я растерялась. А мама развернулась и как ни в чем не бывало отправилась на кухню. Только бросила через плечо:
– Пить надо меньше.
Пить? О черт! Во сколько я вчера пришла? Ай…
Мысли о встрече с одноклассницами и задушевных разговорах на лавочке были решительно отброшены, я же не менее решительно направилась за мамой.
– Где мои джинсы?
Вот теперь на меня смотрели пристально, с явным осуждением.
– Что? – не выдержала я.
– Крис, я все понимаю, но если ты не прекратишь…
И все-таки я зашипела. Нет, ну сколько можно? Мне тридцать лет! Тридцать!!! Я взрослая девочка, и воспитывать меня ПОЗДНО! Тем более такими варварскими методами!
– Я прекрасно осведомлена, что тебе не нравится, как я одеваюсь, где работаю, как провожу свободное время, но… мама, ты перегнула!
Лицо, покрытое слоем сметаны, вытянулось.
– Крис, ты о чем? Мне все нравится…
Это был двойной перегиб. Запредельный.
В комнату я вернулась разъяренной фурией, схватила первую попавшуюся вешалку, бросила на кровать. Стянув пижаму, выхватила из ящика для белья трусики, втиснула в них свою красоту. Столь же стремительно застегнула бюстик (незнакомый, кстати) и попыталась отыскать колготки. Не нашла! Зато на полке, соседствующей с ящиком для белья, обнаружилась целая стопка новеньких, нераспечатанных упаковок с чулками.
Ну мама! Ну… ну ладно!
Несмотря на кипящий в крови адреналин, чулки натягивала осторожно, подтягивала еще осторожней. После упаковалась в деловой юбочный костюм стального цвета и выругалась в голос – просто крой жакета не предполагал наличие под ним блузки. Да и не было в шкафу блузок! Зато были туфли… Пар пятьдесят, не меньше. Как они уместились – ума не приложу, но стояли же.
– Ну мама… ну погоди!
– Крис, хватит! – В голосе возникшей на пороге мамули слышались гневные нотки. – Не знаю, чем вы там вчера занимались, но если не перестанешь…
Кажется, это я уже слышала.
– Если не перестану, то что?
– Я Глебу Игоревичу пожалуюсь, – выдохнула родительница.
– Кому-кому?
Мама не ответила – вздернула подбородок и удалилась. Кажется, мы поссорились окончательно.
Что ж, не впервой. Но пугать меня какими-то
Туфли тоже первые попавшиеся схватила. Потом забросила пару в дальний угол и вытащила из шкафа правильные, под цвет костюма. Зато сумочку (а сумок тоже было в избытке, как полка не обломилась – не знаю) выбирать не пришлось. Сумочку мамочка уже собрала! Только мобильный забросить осталось.
Накрасилась я по привычке, и только потом подумала – зря. Нужно было идти без грима, чтобы… да просто из вредности! О, черт! Как же все это бесит!
Вылетая на лестничную клетку, я все-таки нашла плюс в сложившейся ситуации – овсянка. В кои-то веки мне не пришлось давиться завтраком.
День обещал быть солнечным, но порадоваться этому факту я не смогла.
Во-первых, у подъезда припарковался какой-то козел на черной навороченной тачке – кого ждал, не знаю, но если узнаю… дверь валерьянкой оболью! Пусть дворовые кошечки порадуются.
Во-вторых, я представила путь до метро и ужаснулась – нет, я, конечно, ношу каблуки, но не пятнадцать сантиметров! На таких не ходить, а ноги ломать. Ну или на тачках, вроде той, на которой козел приехал, кататься.
В-третьих, я вообразила поездку в метро… и снова помянула недобрым словом козлов на тачках, ну и мамочку, которая решилась на столь садистскую диверсию.
А в четвертых… я чувствовала себя падшей женщиной. Из-за чулок, разумеется. Хоть убейте, но приличные женщины чулок не надевают, разве что по праздникам. А в остальное время они носят колготки!
Погруженная в собственные переживания, я с трудом обогнула черного отполированного монстра и, стараясь не материться вслух, подефилировала к метро.
Сзади загудели.
Да, да! Знаю, что юбка коротковата и обтягивает бедра слишком сильно, но простите, не было у меня времени и настроения подбирать что-то поприличней.
Как ни странно, телепатией неведомый автолюбитель не владел – тишину нашего дворика нарушил очередной гудок.
Безумно хотелось повернуться и показать настырному водиле средний палец, но я сдержалась. Ну его. Погудит и отстанет.
Не отстал…
Шелеста шин не слышала, но в том, что озабоченный автолюбитель едет за мной, сомнений не было – звук клаксона не удалялся, наоборот. Попой чувствовала – это тот самый, на черном монстре, которого пришлось обходить, прижимаясь к заборчику соседского цветника. В глубине души вспыхнул огонек злорадства – так ему! Пусть помучается!
Я даже успела повеселеть и исполниться гордости, когда козел – да, да, тот самый – ударил по газам, хитро обогнул припаркованный у обочины джип и подрезал не ожидающего такой подлости пешехода. То есть меня.