Большая игра. Том второй. Вспомнить всё!
Шрифт:
– Какой пёс несёт хозяйку куда-то опять в такую рань? – подумалось ему.
Но сопровождать двуногую не было никакого желания, поэтому Лис смиренно проводил Аню, облизав на прощанье, и поплёлся на кухню, а потом и вовсе завалился спать.
***
От природы рассеянная, Аня старалась скрывать эту слабость и тренировала сосредоточенность и целеустремлённость, дабы не гневить свою внутреннюю бабку. Бабушка, наверное, гордилась бы успехами внучки, если ей вообще реально хоть как-то угодить. Ни на том, ни на этом свете идеалов для бабули, наверно, нет. Лишь она
Время шло, а Аня всё пыталась. Пыталась быть угодной. Вот и сейчас, стараясь походить на чужими мыслями созданный идеал, собрав себя в кучу, она, пока город досыпал, села за руль и поехала на север в направлении действующего кладбища – места обитания людей, где обывателям всё ровно или равно.
– Прости, я без цветов! Не привыкла дарить их мужчинам. Да у тебя и так их здесь дофига!
Анна поправила венок, который чуть перекосило от дождя и ветра.
– Любимому мужу и отцу! – прочла она на чёрной ленте. – Смотри-ка! Любимому!
Подвявшие гвоздики, облаченные в тиски хвои, пестрили на могиле.
– Зашла, пока никого нет. Бабушка за тебя просила…Тихо тут, страшно! Явно это место не для тебя! Знаю, знаю, ты жаждешь признания, поэтому давно умчался ввысь и морочишь головы каким-нибудь наивным ангелочкам Ангелинам. Шучу, конечно. Извини, а что ещё остаётся? Нервы.
Анна не нашла, где присесть, на что опереться. Могила свежая, вокруг только ямы – свободные места, ожидающие своих новосёлов.
– И вообще, что я тут делаю! Как сюда попала? Как нашла тебя? Это в первый и в последний раз! – укоряла себя она. – Тема закрыта! Ну, прости, не рассчитала силы, так уж случилось, сам напросился, что ж! И хватит об этом! Финита ля комедия!
Аня утёрла глаза и нос салфеткой и, не оглядываясь, с опущенной головой пошла к выходу.
Ноги сами несли её подальше от этого места, каждым шагом стирая память. Эпизоды их совместной истории кружились над головой, а потом разлетались в разные стороны, как кладбищенские увядшие листья, не оставляя в душе практически ничего. Лишь только приклеенный на доску памяти листок календаря.
Это был самый тёплый день сентября, кровавое воскресенье последней их встречи. Тот совместный выходной, когда, слушая в кафе Шуфутинского, шлягер которого традиционно крутили из-под каждого закоулка, эти двое вдруг решили стать героями надоевшей песни, поставить жирную точку в отношениях и больше никогда, слышите, никогда не встречаться! Кто же помнил, что сила намерения у рыжой ведьмы так сильна? Вот же нелепость! Расстаться третьего сентября с человеком, который столько лет колесил вдоль и поперёк и изрезал полосу её жизни на британский флаг.
Но теперь всё в прошлом. Нет больше смысла терзать себя.
Король умер, и далее по тексту.
Глава 7
Почему
– Владимир Владимирович, к Вам посетитель. Ждёт в парке у самого входа…
– Кто? Почему без звонка? Не люблю я это!
– Женщина. Говорит, что очень надо. Спуститесь?
– Ладно. Иду. Сам хотел пройтись.
Под дикий храп Ивана Кузьмича Владимир Владимирович закрыл дверь в палату.
Спускаться по лестнице с недавних пор стало утомительно, поэтому спасительный лифт доставил его на удивление чрезмерно стройное тело к выходу.
После вчерашнего дождя небо такое чистое, деревья свежие, а пение довольных птиц пленительно сладкое. Всё вместе создаёт атмосферу поэтической осени. Хоть хватай бумагу и чернила и строчи стихи о любви.
На скамье под защитой старого клёна сидит зеленоглазая крашеная шатенка, под маской которой скрывается рыжая бестия. На вид 20-25 лет, но глаза выдают, что разменяла четвертый десяток и Бальзак при встрече с ней блаженно бы улыбнулся. Тонкие чувственные пальцы сжимают сумку-саквояж, а деловой тёмно-синий костюм, мужские лаковые ботинки дают понять, что эта дама с бледной прозрачной кожей не такая уж и лёгкая задачка. Спазмированная мышца гордеца портит нежное лицо едва заметными двумя тонкими морщинками на переносице, намекая на острый ум и повышенную тревожность.
– Владимир Владимирович! – помахала рукой она, приподнимаясь со скамейки. – Как я рада!
– Аннушка, какими судьбами?
– Так давно не виделись! Вы домой-то собираетесь?
– Сижу с первого дня на чемоданах! Но, увы, пока не отпускают. Придётся убежать с Вами! Спасёте старика?
– Я за любой подрыв! Но ни в жизнь не поверю, что кто-то может Вас без желания удержать!
– Вот и славно, я знал, что на Вас можно положиться в любом деле. А удержать меня теперь легко. Я сам удерживаться рад.
Старик опускается рядом, берёт за руку Анну Романовну, и они сидят молча, глядя каждый в свою сторону, но, кажется, настроившись на одну волну.
Так проходит минута. Пока молчание не прерывает Анна.
– Гришку похоронила. Сегодня 9 дней.
– Соболезную. Отмучился… и отмучил, – со вздохом произносит дед Вова. – Поздравляю!
– Спасибо!
– Не стану спрашивать, как это произошло и кто тому виной.
– Да уж, увольте, пожалуйста, обойдёмся без подробностей!
– Что ты, дорогая! Как можно? – улыбнулся старик.
– Чувствую себя странно, не нахожу себе места.
– Бунтарка Стайнем утверждает, что женщина без мужчины – всё равно, что рыба без велосипеда.
– По-моему, рыба без зонтика! – засмеялась Анна.
– Так вот! Не верь в эту правду!
– Да, Глория замуж всё же вышла!
– Вот именно! Просто найди подходящий велосипед, золотая рыбка! Гришка, сама знаешь, особый случай! Он такой товарищ, что!.. А, впрочем, хватит правды, не буду про покойного больше ничего говорить.
И они залились смехом.