Большая игра
Шрифт:
Брюс провел Робин по залу и, как в кино, другие пары расступались перед ними, давая дорогу. В центре зала образовался маленький круг.
И тогда это произошло.
Музыка на минуту притихла, и голос Брюса был отлично услышан повсюду, когда он отошел от Робин, оставив ее одну в центре зала.
— Дело сделано. Я привел тебя, бочка, на дискотеку. Теперь у меня есть другие дела. Эй, кто-нибудь! Найдется желающий взять эту баржу на буксир? Дарю! — И Брюс, повернувшись, вышел.
Глава 5
Робин
«Боже мой, — думала она, — но ведь это невозможно. Только не это». После всего, что она преодолела за последние несколько недель. Она не слышала ни смущенных смешков, ни сочувственных бормотании в окружающей толпе. И только одна навязчивая мысль неотступно вертелась в голове.
Очнувшись от шока, она яростно бросилась продираться сквозь толпу в направлении выхода. Как зверек, внезапно парализованный от яркого света и затем пришедший в себя, она могла думать, только об одном — о бегстве.
Элизабет перехватила ее у самой двери.
— Робин — Оставь меня, Лиз. Я должна сейчас же уйти отсюда.
— Подожди, Робин, сначала пойдем со мной — Крепко схватив вырывающуюся Робин за руку, Элизабет потянула ее за собой в туалетную комнату, находящуюся под залом.
Элизабет не знала, на кого же она злилась больше всего. На Брюса Пэтмена ли, внушавшего ей абсолютное отвращение, на Джессику, Лилу и Кару, придумавших этот трюк, на себя ли, за то, что подкупом пыталась вовлечь Брюса в это дело или на Робин, поставившую свое желание оказаться в клубе превыше всего.
У двери туалета их настигла Инид Роллинз, лучшая подруга Элизабет.
— Робин, Лиз, чем я вам могу помочь? «Молодчина Инид, — подумала Элизабет, — вот на кого всегда можно положиться».
— Останься снаружи, Инид, и сторожи дверь. Не впускай никого, особенно мою сестру и этих двух ведьм.
Оказавшись за закрытой дверью, Робин расстроилась вконец.
— О, Лиз, мне так стыдно, — причитала она. — Я больше никому не смогу посмотреть в глаза. Никогда. Вся моя жизнь исковеркана.
Элизабет выхватила бумажные салфетки из настенного ящика и пустила холодную воду в одном из умывальников.
— Давай, сполосни лило холодной водой. И перестань болтать. Ты ничего не сделала, чтобы чего-то стыдиться. Если кому-то и должно быть стыдно, так это Брюсу Пэтмену, этому отвратительному эгоистичному червяку.
— Лиз, это моя вина. Как я могла быть такой идиоткой? Почему такой парень, как Брюс Пэтмен, пойдет куда-то с такой, как я?
Новая волна слез покатилась по ее щекам.
— Робин Уилсон! — прикрикнула Элизабет, считая, что резкость может помочь делу. — Ну-ка, немедленно прекрати. Если ты хоть на минуту перестанешь лить слезы, ты кое-что узнаешь.
— Что я еще могу узнать?
— Прежде всего то, что единственное, чем Брюс может гордиться, это его внешность А у тебя кроме этого есть еще гораздо
— Лиз, ты, должно быть, сошла с… Да посмотри же ты в зеркало, — настаивала Элизабет, стараясь ее уговорить. — Твои глаза сейчас красные и припухшие, но у тебя красивое лицо. Очень красивое.
— Посмотреть в зеркало? — выдавила из себя Робин. Ее плечи все еще дрожали.
— Да, глянь, — почти приказала Элизабет, внимательно вглядываясь в Робин. Раньше она старалась только подбодрить ее, но теперь вдруг поняла, что это правда. Может быть» дело было в косметике и в особом старании, с которым она уложила прическу. Как бы там ни было, лицо Робин было очень и очень симпатичным.
— Глянуть в зеркало? — повторила Робин, и прорвалась закипавшая в ней ярость. Она встала лицом к лицу с Элизабет, — Большую часть моей жизни я старалась не смотреть в зеркала! Мне не надо зеркал, чтобы знать, как я выгляжу. Я толстая и безобразная. Возможно, я самая толстая и безобразная девушка в Калифорнии.
— Робин!
— Я шестнадцать лет Робин, Лиз. Когда ты смотришься в зеркало, ты видишь красоту. Когда смотрю я — вижу рожу.
— Нет, Робин, это все не правда.
— Правда, Лиа Это горькая, но правда. — Она схватила сумочку. — Я ухожу отсюда сию же минуту.
— — Прекрасно, Робин, это очень порадует Джессику.
— Ты полагаешь, что я могу вернуться туда после всего, что случилось!
— Робин, ты можешь делать все, что тебе угодно. Я просто думаю, что бегство отсюда — это не выход.
— А я тебе, говорю, что оставаться здесь — это не выход.
Дверь открылась, и голова Инид показалась в проеме.
— — Эй вы, двое. Я больше не могу их сдерживать. Здесь больше народу прыгает в очереди в туалет, чем в танцевальном зале. Кажется, им нужно не только посмотреться в зеркало.
— Уже выходим. Спасибо, Инид.
— Я слышала, Тодд пообещал разукрасить физиономию Брюса Пэтмена, — со смехом добавила Инид — Боже мой, какие вещи творятся из-за меня! — вскричала Робин. — Я не могу вернуться на танцы. Я даже в школу не смогу вернуться Я бросаю школу. Мне бы надо было сделать это раньше. В эту школу я больше не вернусь!
— Робин!
Прежде чем Элизабет успела ее удержать, Робин вырвалась и выбежала из туалетной комнаты. Она яростно пробилась сквозь толпу к входной двери.
— Лиз, что происходит?
— Потом, Инид, потом.
В погоне за Робин Элизабет то и дело приходилось лавировать между группами ребят в зале. Озабоченная только тем, что она скажет своей подруге, когда наконец сможет ее поймать, Элизабет с ходу наткнулась на какого-то парня.
— Ах!
Чтобы увидеть его лицо, ей пришлось выше и выше задирать голову. Она чуть не сбила с ног самого рослого, самого способного, но, в то же время, самого застенчивого парня в школе. Единственным увлечением Аллена Уолтерса, помимо учебы, было фотографирование для «Оракула»: больше о нем толком никто ничего не знал.