Большая история маленькой страны
Шрифт:
Что ж это за судьба такая: стоит еврею подняться на высшую социальную ступеньку – в диаспоре или в родном государстве – он тут же превращается в Амалека, злейшего врага еврейского народа?
На этой печальной ноте я завершил бы главу о Войне Судного дня, но как раз сейчас Государственный архив Израиля рассекретил протоколы заседаний правительства Голды Меир в первые дни войны, свидетельствующие о полной растерянности, царившей в руководстве государства. Утаивать их от читателя и грешно, и бессмысленно.
На заседании, помимо Голды Меир и Моше Даяна, присутствовали начальник генерального штаба Давид Эльазар, заместитель главы правительства Игаль
После первого удара египетской армии, прорвавшей проложенную по берегу Суэцкого канала линию Бар-Лева, Даян предложил отступить к новой линии обороны в тридцати километрах от Суэца, оставив форпосты и бросив раненых, которых невозможно эвакуировать. «Кто придет, тот придет. Если решат сдаться, пусть сдаются. Нужно сказать им, что мы не можем придти за ними. Пусть пытаются выбраться сами или сдаются», – сказал он.
Даян признался, что недооценил арабские армии и переоценил силы и возможности Израиля: «Арабы воюют лучше, чем раньше. У них много оружия».
В ответ на вопрос Голды Меир, почему он уверен в том, что Цахаль сможет удержать новую линию обороны, если соотношение сил остается прежним, Даян ответил, что теперь собраны все ресурсы, которые были разбросаны в первый день войны. Война на удержание возможна, однако о контрнаступлении не может быть и речи. При этом министр обороны отмечает, что возвращение Голан и Синая не решит проблемы.
Игаль Алон предложил бомбардировать тыловые объекты Египта и Сирии, разбомбить Асуанскую плотину, однако Даян возразил, что это не выведет с фронта ни одного вражеского танка, а у Цахаля и так мало ресурсов.
Голда предложила обратиться к Киссинджеру с просьбой оттянуть заседание Совета безопасности ООН. Даян согласился, отметив, что египтяне все равно не остановятся, пока могут идти вперед. При этом он выразил надежду на получение оружия из США. Но этот урок мы уже прошли выше…
А евреи опять остались перед той же проблемой: снова война…
35. ЗЫБКИЙ МИР
Арабские страны могли позволить себе проиграть много войн, Израиль не имел права проиграть ни одной; для Израиля победа не означала мира, но поражение было бы для него катастрофой. К такому немудреному выводу пришел Пол Джонсон, со свидетельствами которого я продолжаю знакомить читателя.
Достижим ли был сколько-нибудь прочный мир после Войны Судного дня? Египетская территория, удерживавшаяся Израилем, хоть и была лакомым кусочком, поскольку содержала серьезные запасы нефти, в которой так нуждалось еврейское государство, но не являлась частью еврейского исторического наследия. В силу этих причин мир с Египтом был возможен.
С момента создания Израиля им правила коалиция во главе с социал-демократической партией Мапай, подходившая к проблеме границ прагматично и готовая рассматривать территориальные уступки как неизбежную плату за мир. Оппозиция же придерживалась в этом вопросе жесткой линии Жаботинского. Когда в мае 1977 г. Мапай проиграла выборы и впервые отдала власть ревизионистам (в лице бегинского Ликуда), то, в соответствии с демократическим парадоксом, вероятность мирного договора возросла. Именно Бегину, в силу его репутации «ястреба», было удобно выторговывать мир в обмен на землю, на что страшно было решиться всем лейбористским лидерам после Бен-Гуриона. Таковы были, по мнению Джонсона, внутриполитические предпосылки заключения мира.
Садат, первый арабский реалистически мыслящий лидер после Абдаллы, осознал это обстоятельство. 9 ноября 1977
Египет признавал право Израиля на существование и гарантировал нерушимость его южной границы. Тем самым он практически вычленил себя из военного баланса. В обмен Израиль отдавал Синай вместе с нефтяными месторождениями, базами ВВС и руинами разрушенных поселений. Израиль даже был готов на уступки в вопросе об Иудее, Самарии, Газе и Иерусалиме в обмен на дополнительный договор с палестинцами и другими арабскими государствами. Но эта готовность осталась невостребованной. Кемп-Дэвид предлагал палестинским арабам наилучшие шансы со времен раздела Палестины в 1947 г., говорит Джонсон, – и вновь арабы пренебрегли ими. В результате Иудея и Самария осталась в руках Израиля, однако в виде «оккупированных территорий». Договор, как и любой исторический компромисс, потребовал от его участников значительных жертв. Бегину он стоил нескольких старых политических друзей, Садату – жизни.
В конце 1977 года революция нефтяных цен стала практически неиссякаемым источником финансирования закупок оружия арабами и поддержки антиизраильского террора. Одновременно оживились дипломатические маневры арабов. Некоторые страны третьего мира, поддавшись арабскому давлению, разорвали с Израилем дипломатические отношения. Заметно росло влияние арабов в ООН. Возникла реальная опасность того, что Израиль загонят в международное гетто, до того монопольно занятое Южной Африкой, а арабские страны получат не только политическую, но и экономическую поддержку Запада, включая доступ к западным технологиям.
Территория Эрец-Исраэль после подписания мирного договора с Египтом
Франция, например, построила атомный реактор Ираку, ускоренно развивавшему военный потенциал. (Израиль был вынужден разбомбить реактор 7 июня 1981 г.) На этом фоне мирный договор с Египтом и факт его полного выполнения обеими сторонами был очень важен для положения Израиля на мировой арене.
В конце 80-х годов Израиль обладал Западным берегом уже в течение двадцати лет, и границы страны стали приобретать характер постоянных. Оказалось, что время на стороне не арабов, а израильтян. Множество евреев считали победы Израиля моральным мандатом на расширение границ. Религиозные в этом видели руку Провидения, светские – подарок судьбы. В 1968 г. общественное дви-жение Ха-Кибуц ха-дати, представляющее религиозные кибуцы, рекомендовало такую молитву к Дню независимости: «Расширь же границы нашей земли, как Ты обещал нашим праотцам, от реки Евфрат до реки египетской. Возведи свой святой город Иерусалим, столицу Израиля; и да утвердится там Твой Храм, как в дни Соломона...». Д-р Гарольд Фиш, ректор Университета «Бар-Илан», заявил: «Так же, как одна жена не может иметь двух мужей, и одна земля не может принадлежать двум суверенным нациям».