Большая книга пиратских приключений (сборник)
Шрифт:
– Какие валенки? – обалдел папа.
– А как же! – Мама изо всех сил давила крышку чемодана коленкой. – Там же летом – зима! В том полушарии. Я сама в энциклопедии прочитала. Там такая суровая зима, что даже Полярной звезды не видно.
Папа чуть заметно усмехнулся.
– Да, – сказал он, – там летом зима. Но очень мягкая. Градусов около тридцати. Но в океане это легко переносится. Там ведь все время ветер.
– Боже мой! – ужаснулась мама. – Тридцать градусов, да еще с ветром. А я Лешеньке даже рукавички не положила.
– Тепла, мать, тепла, – успокоил ее папа.
– Ты точно знаешь? – недоверчиво спросила мама. – А в энциклопедии…
– Вытаскивай валенки. Лучше лишнюю пару плавок ему положи.
Мама даже зажмурилась: зимой, в плавках… На обледеневшей палубе корабля. При постоянном ветре.
– Знаешь, отец, – вдруг решила мама. – Езжай-ка ты один. – Она подумала и добавила: – В плавках… и в валенках.
Дело кончилось тем, что папа сам взялся укладывать наши чемоданы, а валенки тайком забросил на антресоли.
– Ленечка, – сказала мама, – я тебе много конвертов положила – ты пиши мне почаще, ладно? Особенно про погоду.
– Ладно, – согласился Алешка. – Я эти письма буду закупоривать в бутылки и выбрасывать в Тихий океан.
– Лет через десять вместе читать их будем, – усмехнулся папа. – В какой-нибудь газете. Если их акула не проглотит.
– Какая акула? – насторожилась мама. – Не вздумай, Алексей, подходить к ним близко. Я читала в энциклопедии, что у каждой акулы около тысячи зубов.
– Не у каждой, – успокоил ее папа. – У некоторых всего-то по две сотни.
– Я все-таки передумала, – сказала мама. – Мы с Ленькой лучше на дачу поедем. Комары мне как-то милее акул. У них зубов меньше. Да, Лень? И валенки брать не нужно. И письма писать.
Алешка улыбнулся и произнес:
– Я не боюсь акул. Я на них как залаю!
На следующий день мы вылетели во Владивосток, где нас дожидалось прекрасное судно с красивой фамилией «Афалина».
Летели мы очень долго. Два раза садились на дозаправку в каких-то городах. Даже немножко надоело. А в ушах все время стоял какой-то гул.
Лешка как прилип к иллюминатору, так и не отлипал от него до самого Владивостока. А когда мы приземлились, сказал разочарованно:
– Совсем на карту не похоже. И надписей никаких, оказывается, нет.
– Каких надписей? – удивился папа.
– Ну там, река Волга, город Иркутск, Уральский хребет, озеро Байкал…
– Ты их не разглядел, – улыбнулся папа. – Мы очень высоко летели.
Прилетели наконец…
Глава II
Вредительство на борту
Город Владивосток мы практически не видели. Прямо у трапа нас встретил капитан Флинт и усадил в длинную белую машину. В ней уже сидели двое крупных мужчин – один за рулем, другой рядом с ним. Это были местные работники милиции; они довольно успешно изображали водителя и охранника богатого бизнесмена господина Оболенского,
Машина примчалась в порт и остановилась на причале, возле которого стояла белая красавица «Афалина».
– Не похожа, – разочарованно сказал про нее Алешка.
– На кого не похожа? – не понял я. – На нашу школьную уборщицу?
– На дельфина.
– А ты их видел? Но мне тоже показалось, что эта «Афалина» больше похожа на прекрасную белую лошадь. Которая с нетерпением ждет, когда она сможет, закусив удила, помчаться вскачь навстречу ветру. По гребням зеленых волн.
– Стуча копытами, – добавил Алешка.
Водитель открыл папе дверцу машины и, достав из багажника наши чемоданы, поднялся по узкому стальному трапу на борт «Афалины»; капитан Флинт, пыхтя трубкой, помогал ему. А охранник не помогал, руки у него должны быть свободными на случай опасности, он только зыркал по сторонам своими острыми глазами. И сказал папе:
– Мне это не нравится, Сергей Александрович. Вы уходите в далекое плавание без охраны.
– Вот моя охрана, – папа с улыбкой кивнул на нас.
Охранник тоже улыбнулся:
– По-моему, именно от них и надо вас охранять.
Нужно сказать, что папа вышел из машины совсем другим человеком, мы даже растерялись немного: так он был не похож на себя. Какой-то важный, самодовольный и – очень жаль – глуповатый на вид.
Он небрежно помахал рукой экипажу корабля, который столпился у борта, и развалистой походкой направился к трапу. Стоящий возле него веселый матрос в берете с помпончиком подскочил к папе, отдал ему честь и протянул руку, чтобы помочь. Папа эту руку отстранил и легко взбежал по трапу на палубу. Там его встретили моряки и группа ученых в пиджаках и шляпах. Капитан Флинт представил папу:
– Господин Оболенский. Человек, благодаря которому стала возможной наша экспедиция. – Все покивали и пожали папе руку. – А это его личная охрана. – И капитан показал на нас. Все поулыбались и тоже пожали нам руки. А Лешка гаркнул во все свое горло:
– Здравия желаю, товарищи моряки и краснофлотцы!
Секунда замешательства, и дружный рев в ответ:
– Здра-жла – товарищ адмирал!
– Вольно! – скомандовал Алешка. – Разой-дись! – Он уже вошел в роль сына олигарха. Веселого балбеса.
Никто, конечно, не разошелся, а наоборот – все столпились возле нас и стали знакомиться. Капитан Флинт называл каждого члена экипажа и ученого по имени, званию и должности.
– Старший помощник Михеев!
– Очень рад, – снисходительно отвечал папа. – Я всегда уважал старших помощников.
– Старший механик Кулибин!
– И старшие механики мне всегда нравились, еще с детства. Я сам хотел когда-то стать старшим механиком. Но мама очень возражала…
– Маму надо слушаться, – покивал с усмешкой веселый матрос с помпоном. Капитан строго зыркнул на него. И сказал, указывая на толстого дядьку: