Большая книга приключений с привидениями
Шрифт:
Нам долго не спалось. День выдался очень насыщенным всякими событиями. А впереди их было еще больше.
– Слушай, – сказал я Алешке. – Может, ну его, этого Грибка. Все равно его скоро арестуют. И посадят.
Алешка помолчал, не торопясь с ответом. Он вообще стал за последнее время очень рассудительным. Если раньше он в любой ситуации, не раздумывая, принимал мгновенное решение, то теперь нудил и нудил с ответом. Я помню, в прошлом году на вопрос мамы: «Алеша, что ты будешь пить – чай или
Вот и сейчас он вздохнул и начал издалека, философски:
– Дим, вот если бы я тебя все время обманывал, а потом мама, узнав об этом, дала бы мне подзатыльник? Ты был бы рад?
– Я бы тебе еще добавил, – сказал я искренне. – И вообще с тобой перестал бы общаться.
– Вот видишь! Зло должно быть наказано, так папа всегда говорит.
– Милиция его накажет.
– А за что, Дим? А за то, что он детям вредил? Дураков из них делал, его накажут?
Я промолчал.
– Помнишь, он так и сказал: ничего, наши детки все сожрут. Я ему этого не прощу. Я в одной книге прочитал, что зло должно быть наказано… Вот слово это забыл. Ну, в общем, какое зло сделал, такое и наказание должно быть. По полной программе.
– Мама говорит, что ты идеалист.
– Это плохо? – спросил Алешка.
– Это еще хуже, чем романтик.
– А кому хуже? Я не хочу так жить, чтоб от меня было кому-нибудь хуже. Кроме врагов, конечно. А если плохим людям делаешь плохо, значит, хорошим людям от этого хорошо. Верно?
Он не идеалист, подумал я, точно не зная, что это такое. Но он маленький философ. И большой борец за справедливость.
Глава XII
Находка в пещере
В доме настал мир. Крючки мы вытащили. Удочки убрали подальше от дома, поставили их под березы. Мама спрятала свое любимое выходное платье в чемодан и туда же убрала папину куртку. Чтобы больше не рисковать праздничной одеждой.
Лешка все время пропадал у Пал Данилыча, дрессировал его животных и даже хвалился, что научился не только запрягать в телегу его Маруську, но и ездить на ней верхом.
А поскольку сторожка находилась сравнительно недалеко от Мрачного дома, он не упускал возможности приглядывать за Грибковым.
– Знаешь, Дим, – как-то сказал Лешка мне по секрету. – Этот Грибков, кажется, начинает подозревать, что плохо его дело.
– Еще бы! После таких сюрпризов.
– Ты не смейся. Как бы он не удрал раньше времени. Или еще чего-нибудь не придумал.
– Ну и что?
– Нужно к нему агента приставить. Постоянного.
– Петуха Ваську, что ли? Он боевой.
Но в душе я согласился с младшим братом. Мы этому Грибку уже примелькались.
– Васька мне для другого дела нужен, – серьезно сказал Алешка. –
Отлови… Легче дикого мустанга в бескрайних прериях отловить, чем этого малозаметного Петюню.
И я отправился на поиски Петюни. И я нашел его. Он неторопливо шагал от наших дальних соседей и нес за пазухой килограмма два зеленых ворованных яблок. Одно из них он грыз на ходу, отчаянно морщась.
– Петюня, – сказал я. – Тебе все равно делать нечего…
– Не скажи, – протянул он. И по его тону было ясно, что не все он сады и огороды облазил и не все собачьи хвосты оттоптал.
В общем, торговались мы долго, Петюня хорошо разбирался в принципах рыночной экономики. Но тогда я сказал:
– Вот что, мой юный друг. Или ты будешь работать даром, или твой батя сегодня же узнает о твоих набегах на чужие сады и огороды.
И в доказательство я перечислил все его подвиги, которые мы разглядели в ночной бинокль.
Петюня разинул рот. Такого он не ожидал.
– Ладно. – В знак согласия он достал из-за пазухи яблоко и протянул мне. В соучастники заманивает. – Послежу.
– Нашу дачу знаешь?
– Сарай с палаткой? – небрежно уточнил Петюня, словно сам жил в трехэтажном особняке.
– Как что-нибудь узнаешь – сразу доложишь.
– А если никого во дворе у вас не будет?
Я задумался, а Петюня подсказал:
– Что-нибудь в окошко брошу.
– Только не кирпич.
На том мы и расстались.
Но ненадолго.
Только мы сели ужинать, как в стену нашего хозблока что-то грохнуло. Хорошо не в окно. Я выглянул. И тут грохнуло второй раз. Зеленым помидором мне в лоб.
На улице, за забором, стоял Петюня и готовил к броску третью гранату.
– Скорей! – заорал он. – Удирает!
– Мы щас! – Алешка вскочил из-за стола. – Мы на минутку!
– Сидеть! – скомандовала мама, как инструктор овчарке. – Доесть! Сказать: спасибо, мамочка!
Сели, доели, сказали спасибо. А хозблок сотрясался от обстрела.
Выскочили на улицу, помчались к Мрачному дому. Петюня по дороге, роняя неистраченные помидоры, рассказал, что Грибок погрузил в машину оставшуюся аппаратуру в коробках и уехал.
– Куда? – спросил я на бегу.
– Туда! – Петюня махнул рукой в сторону карьера.
– Когда?
– Только что! Я сразу к вам побежал, а вы все жрете и жрете!
К нам он побежал. Сразу. А помидоры где успел набрать?
Мы остановились возле Мрачного дома. Никаких особенных следов поспешного отъезда не обнаружили. Ворота не заперты, окна распахнуты. Значит, скоро вернется. И поехал куда-то недалеко.
– Он аппаратуру повез прятать, – догадался Алешка. – На всякий случай. Следы заметает.
– Вон он! – заорал Петюня. – Возвращается.
Мы отошли в сторонку и начали спокойно разговаривать. Что нам, и поговорить нельзя?