Большая книга ужасов 2014 (сборник)
Шрифт:
— Завтра приходите за молоком вместе, — громко приказала цыганка Валя сестрам и, шелестя юбками, направилась к своей калитке.
Бабушка ахнула, увидев мокрую одежду внучки:
— Ты где ж была-то?!
— В речку упала, — не моргнув глазом соврала Ира и, прищурившись, посмотрела на Катю: — А некоторые и в молоке купаются.
Кате ничего не оставалось, как показать сестре кулак и убежать в дом. Здесь она на ощупь прошла через темные сени, по коридору, где под лестницей, ведущей на чердак, стояла плита, и толкнула дверь в избу.
— Кира пришла, молока принесла, —
Двоюродный брат Пашка соизволил проснуться. Был он старше сестер на пять лет, считался взрослым и ночи напролет проводил в гуляньях. А потому и спал до полудня.
Любимых родственниц он различал не сразу и, чтобы не путаться, придумал им смежное имя, Кира — «К» от Кати, остальное от Иры.
— Хочешь, фокус покажу? — Пашка спустил ноги с печки.
— Хочу, — с готовностью отозвалась Катя, ставя бидон на стол.
— Только для этого нужна палка. Такая, потолще. — Он развел руками, показывая, какая должна быть палка. — Поняла?
— Поняла!
Катя метнулась за порог, хлопнула дверью террасы, скатилась по ступенькам. От смородины прут не подойдет, у яблони она ветку не сломает. Может, швабру взять?
— Опять? — Рядом с ней стояла Ира.
Катя топнула ногой, запуская швабру в огород.
Сколько можно попадаться на одну и ту же шутку! Когда брату хочется избавиться от надоедливых сестер, он неизменно посылает их за чем-нибудь — за палками, за листьями березы, за песком…
Катя кинулась обратно в избу. Пашка сидел на диване и прямо из бидона допивал молоко.
Обидно до жути!
— Лопнешь! — зло выкрикнула Катя.
— Не успею. — Пашка кулаком вытер молочные усы. — Как водичка? — весело взглянул он на вторую сестру.
— Мокрая, — ответила Ира, залезая на печку за сухой одеждой. — Пойдешь купаться, станешь тонуть, нас не зови.
— С чего это я буду тонуть? — Павел добродушно улыбался, как кот, наевшийся сметаны.
— Литр молока утащит тебя на дно, — выдала свой приговор Ира.
— Ничего, я как-нибудь договорюсь с местными водяными, чтобы они меня поддержали, — благодушно ответил брат.
— Иди, они тебя как раз на берегу заждались! — крикнула Ира, скрываясь за занавеской в комнате.
— Правда, что цыганка Валя колдунья? — спросила Катя, усаживаясь рядом с братом на диване.
Она его немножко любила. Совсем крошечку. Поэтому про выпитое им молоко тут же забыла. Главное, что ее не гонят, а можно вот так тихо посидеть около него, такого большого, сильного, способного делать абсолютно все. Пашка мог даже на руках ходить. Во!
— Глупости, — отозвалась из-за занавески Ира. — Так могут думать только маленькие девочки.
— Даже если она колдунья, — Павел отодвинул от себя бидон, — молоко у них вкусное. Хотя, скорее всего, отравленное.
— Как отравленное? — От ужаса у Кати вытянулось лицо. Мало того, что дома у них странные вещи происходят, они еще и людей хороших травят!
— Ты что, не знаешь, что все цыгане только тем и занимаются, что изводят людей? — оживился Павел. — Однажды темной-темной ночью они выйдут из своего дома и отправятся в темный-темный лес. Там раскопают черный-черный холм. Достанут черный-черный
Вдоль дороги бежала серая собака. Дойдя до их дома, собака остановилась, поглядела в их окно и вдруг совершила огромный прыжок в Катину сторону.
— А-а-а!
Катя руками и ногами резко оттолкнулась от подоконника, соскользнула с дивана, больно ударилась виском об угол стола и упала на пол.
Ира вылетела из-за занавески.
— Ты чего, совсем офонарел?! — заорала она, со злостью глядя в довольное лицо брата.
Катя тихо выла, пытаясь одновременно потереть бок, макушку и коленку.
— Вставай, хватит реветь, — потянула ее за руку сестра.
— Я видела, собака в мою сторону как прыгнет, — сквозь всхлипывания пыталась оправдаться Катя. — Значит, я тоже молоко отравленное пила?
— Не было ничего, — Ира мельком взглянула в окно — никаких собак, путь свободен.
Катя, надув губы, посмотрела на брата.
— Как же ты их молоко пил, если оно ядовитое? — жалобно спросила она. — Теперь ты тоже превратишься в собаку!
— На меня их молоко не действует. — Пашка почесал кадык, закатил глаза под потолок и нараспев произнес: — Я его, знаете, сколько уже выпил? Поэтому давным-давно стал… вампиром!
Оскалившись, Пашка прыгнул на сидевших у стола сестер. Катя с Ирой взвизгнули, шарахнувшись в разные стороны. Брат довольно захохотал.
— Маленькие вы еще, — хмыкнул он, потягиваясь. — В сказки верите. Ерунда все это — колдуньи, не колдуньи… А вот то, что наш председатель — жук навозный, это есть. Надо же! Устроить кладбище у нас под боком! Такой лес испоганить! И за что он так не любит нашу деревню?
— Ну, что еще произошло? — на пороге появилась бабушка.
Павел сразу же отодвинул от себя бидон, выбрался из-за стола.
— Это тебе, — нашлась Ира, выставляя из-за дивана банку с начавшей вянуть кувшинкой.
— Так вы в болоте купались или на речке? — Баба Риша подошла к столу, заглянула в бидон. — А молоко где?
Пашка проскочил мимо нее, всем телом налег на тяжелую дверь, выпадая в темные сени.
— Баба Риша, цыганка Валя — колдунья! — вдруг выпалила Катя, поднимаясь с пола.
— Сплюнь, — недовольно покачала головой бабушка. — Какая она колдунья? Так, видимость одна. Погадать, пошептать — это она еще может. Какое у нее колдовство? Ты лучше скажи, что натворила? Вылетела из Валиного дома как угорелая. И она все твое имя у меня выпытывает… Что такое, глаза почему опять красные?