Большая книга ужасов – 22
Шрифт:
– Повторяй за мной, – негромко попросил дядя Павел: – Отдаю тебе, Душа дома, частицу себя, молю принять мою жертву и отпустить до срока принадлежащего тебе Антона. Да будет так!
– Да будет так! – громко повторил я.
С громким хлопком взметнулось в небо пламя четырех свечей, три из них моментально погасли, а четвертая продолжала дымить, оставляя в воздухе черный след. Дядя Павел вытер пот со лба.
– Вот и все. Как ты думаешь, у нас получилось?
– Трудно сказать, – я пожал плечами. – То, что свечи погасли сами собой, – обнадеживает. Но вообще все было как-то несолидно.
– В любом случае спасибо за помощь.
Прежде чем покинуть смотровую
– Дядя Павел, где мы? – спросил я, больше всего опасаясь, что не услышу ответа.
– Сейчас посмотрим. – Луч фонаря осветил сводчатые стены. – Ничего не скажешь, этот дом умеет пугать людей, но я уже привык к его фокусам. Не обращай на них внимания, Мишка. Ты же сам говорил, что это только иллюзии.
Не знаю, верил ли собственным словам дядя Павел, но мы решительно двинулись вперед. Вскоре за поворотом забрезжил слабый свет. Я ждал неприятных сюрпризов, но то, что ожидало нас в сумраке тоннеля, превзошло худшие ожидания.
– Иди ко мне…
Это был не человек, не призрак – чудовищное порождение кошмара, вошедшее в нашу реальность из бездны ада. Оно являлось мне и раньше в запредельных кровавых видениях, которые показывал нам Странник. У этого существа были неестественно гибкие конечности, скользкое, покрытое множеством складок тело, уродливые челюсти с остроконечными зубами и черные, глубокие, как два бездонных колодца, глаза. Пришелец из мира зла тянул ко мне свои трехпалые когтистые руки, а его неожиданно приятный полнозвучный голос завораживал, подчиняя волю и усыпляя разум:
– Иди ко мне, иди, иди…
У ног монстра зияла черная бездна, но я уже готов был шагнуть вперед, отдавшись на волю этого чудовища…
– Убирайся!
Взяв меня за руку, дядя Павел пошел прямо на омерзительного монстра. На миг мне показалось, что мы летим в пропасть, но тут же я ощутил под ногами неровные плиты пола. Оказалось, что дядя провел меня сквозь чудовище, как сквозь мираж или голограмму, и оно не смогло причинить нам ни малейшего зла. Опасное путешествие продолжилось. Монстры, облик которых не могло бы создать даже самое изощренное и извращенное воображение, тянулись к нам, на разные голоса зазывали в бездну, но дядя Павел уверенно шел вперед, не обращая на них никакого внимания. Наконец мы остановились у большой дубовой двери, которой заканчивался полный ужасов коридор.
– Бабушка Тата говорила – дом играет на людских слабостях. Он пробуждает наши самые сокровенные кошмары, искушает, заставляет сомневаться и выбирать неправильный путь. Стоит только клюнуть на его уловки, и ты пропал, – пояснил дядя Павел. – Сомнения, слабость, соблазны убивают. Надо твердо знать, чего ты хочешь, и сознавать справедливость своих желаний. Это срабатывает лучше магии и колдовства. Я должен спасти сына, и мне плевать на дьявольские уловки этого монстра!
Сказав так, он распахнул тяжелую дверь, и мы оказались в комнате Антона. В ней не осталось и следа от паутины. Мерзкие насекомые разбежались, и в помещение вернулся домашний уют. Антон сладко спал на своей кровати. «Что, если он не проснется?» – подумал я, но потом усилием воли отогнал опасную мысль. Дом навевал отчаяние, сомнения, уныние, и надо было преодолевать эти пагубные чувства.
– Тошка! – Дядя Павел
– Папа? – Он открыл глаза. – Что со мной было? Страшный сон никак не хотел кончаться.
– Все плохое осталось позади, сынок. Поторопись, нам надо идти.
Антон поднялся с постели, наскоро оделся и направился к выходу из комнаты.
– Не сюда. – Дядя указал на окно: – Прошу…
– Ты же запрещал мне пользоваться этим маршрутом.
– Но в нем есть и свои удобства, – усмехнулся в усы дядя Павел.
Оказавшись в саду, я увидел, что яблони избавились от пелены паутины. Похоже, дому пришлась по вкусу наша жертва и мерзкие насекомые, пришедшие за Антоном, до поры до времени оставили нас в покое. Проходя под окнами первого этажа, мы услышали приятную, но непривычную для уха музыку. Встав на цыпочки, я заглянул в дом. Огромный обтянутый вишневым бархатом зал освещали тысячи свечей. Повсюду сияли зеркала и хрусталь, а по гладкому, как лед, паркету скользили призрачные фигуры. Среди них выделялась одна в сверкавшем бриллиантами платье…
– Не зевай! – Дядя Павел потянул меня к калитке. – Нечего смотреть на эти адские развлечения.
Антон резко остановился:
– А как же мама? Ее нельзя оставлять в этом жутком месте.
Пообещав, что вернется за тетей Ирой при первой же возможности, дядя Павел распахнул незапертую калитку. Я поспешно вышел на улицу, а отец с сыном почему-то не торопились покидать проклятое место. Мне ничего не оставалось, как вернуться в сад.
– Я не могу… не могу, – побледнев так, что это было заметно даже в полутьме, бормотал Антон. – Что-то держит меня. Душу держит. Еще шаг, и связь порвется – тело без души и душа без тела…
– Черт! Мы же все сделали верно! И молоко выплеснули, и волосы сожгли, и какую-то тарабарщину говорили… – недоумевал дядя Павел. – Или это оттого, что последняя свеча не сразу погасла?
– Дом держит душу, – повторил Антон, отступая к веранде. – Мне нельзя уходить.
– Наверное, моей жертвы оказалось недостаточно. Нужна была помощь тети Иры…
– Уходи один, Мишка, – прервал меня дядя Павел.
– А вы?
– Антона одного я не оставлю. Что-то в нашем колдовстве не сработало. Парень ожил, а вот покинуть дом не в силах. Я попытаюсь разобраться, что его держит. Молчи… – Он поднял руку, пресекая мои возражения. – Поверь, в доме можно прятаться неделями, там много укромных мест. Мы с Тошкой не будем сидеть сложа руки и попробуем выяснить, чем занят Странник. Я еще разберусь с этим маньяком!
– Вряд ли. Его взгляд завораживает, он владеет магическим искусством и к тому же бессмертен. Он почти бог.
– Если быть совсем точным – демон ада. Но нам нельзя терять надежду. Если верить в свою правоту и не желать никому зла, достигнешь цели. А теперь уходи, Мишка. Мы обязательно встретимся вновь, и эта встреча будет счастливой.
– До свидания!
Я вышел на улицу, а отец и сын медленно пошли к притаившемуся в глубине сада дому ночных кошмаров.
Светлая полоса неба на востоке предвещала скорый восход. Похолодало. Мимо угрюмых, укутанных предрассветными сумерками рядов пятиэтажек бесшумно двигались рабы Странника. Большинство из них направлялось к зловещему дому на окраине Алексина, но некоторые зомби шли в противоположном направлении. На меня они не обращали ни малейшего внимания. Я пешком пересек почти весь город и теперь находился в районе железнодорожного вокзала. Дом, где провели ночь Александра и Ромка, был расположен в нескольких кварталах отсюда.