Большая книга ужасов – 48 (сборник)
Шрифт:
– Везет вам…
– Скажу честно, путь наш труден, а порой и смертелен, – она посмотрела мне в глаза. – Но те, кому он в жизни достался, обычно с него уже не сворачивают.
– Как тут свернешь, – хмыкнула я. – Когда то одно, то другое случается, и кроме тебя, помочь некому. И сомневаюсь, что это кончится.
Она улыбнулась – мой ответ ей понравился.
– Но все-таки какое будет второе задание? – напомнила я.
– Тебе так не терпится за него взяться?
– Да, и вы это знаете. – Мой тон был почти резким.
– Ну что ж, девочка моя, – Алевтина ласково улыбнулась. – За
– А сейчас нельзя?
– Нет, – решительно ответила она, и в ее голосе мне почудилось недовольство. – Сегодня в любом случае поздно, потому что придется далеко ехать. Возможно, тебе будет жутковато.
– А конкретно?
– Тебе предстоит поехать в один поселок и найти в нем здание, где во время войны располагалось гестапо. Это, если ты не знаешь, было при оккупации такое заведение, где фашисты пытали и расстреливали людей…
– Как можно такого не знать?! – возмутилась я.
– Извини. Просто среди нынешней молодежи встречаются и такие, – улыбнулась Алевтина. – Поселок там почти как этот, но с одной разницей – он полностью выселен. Ты не сможешь никого расспросить – живых людей там нет.
Мне показалось странным это последнее выражение насчет «живых людей», но переспрашивать я не стала. Сочтет нужным – сама объяснит.
Но она не сочла нужным. Сказала только:
– После войны поселок остался полуразрушенным и практически безлюдным. Потом его отстроили, заселили… Однако у меня есть информация, что нужное нам здание уцелело, хотя уже никто не знает, где оно. И тебе предстоит его найти.
– Как же я его найду? Может быть, есть какая-то зацепка, примета?
– Нет, никаких зацепок. Придется тебе поднапрячь свое феноменальное чутье, – чуть заметно улыбнулась Алевтина. – Пусть оно снова тебе поможет, как помогло сегодня.
– Сегодня я чуть не ошиблась, – призналась я. – Я сначала подумала на Ивана Звонцова… Ну, на того бородача, отца девочки, которая чуть не погибла.
– Вот как? – Алевтина приподняла бровь. – Что ж, бедный Иван даже не догадывается, как он сегодня рисковал! Шучу, шучу. Но знай – с такими вещами надо быть очень осторожной. Человеческие жизни – не игрушки.
Я призадумалась. Это что же выходит – если бы я позвонила сразу, то подумали бы на Звонцова? А откуда они вообще узнали бы, кого я подозреваю? Мысли читают, что ли?
– Кстати, – вырвал меня из раздумий голос Алевтины, – ты никогда не задавала себе вопрос, сколько жизней прервалось по вине твоего возлюбленного? И сколько еще прервется, если ты его вернешь в этот мир?
На миг я застыла. Вопрос был болезненным. Но тут же вспомнился разговор с Вальдемаром – о, я никогда не забуду этот разговор! – и я мысленно поблагодарила старого упыря за то, что сейчас могла дать Алевтине достойный ответ.
– Если вы не в курсе, вампиры бывают разные – есть высшие, есть простые, есть вообще кладбищенское упырье, которому лишь бы набить брюхо, – ответила я словами Вальдемара. – А высшим вампирам требуется не столько кровь, сколько жизненная сила человека, то есть энергия. Боль, страх, слезы жертвы – вот что им нужно! А может,
– В курсе, конечно. Хочешь сказать, он у тебя из высших вампиров?
– Не знаю, какая там иерархия, – ответила я. – Но когда Вальдемар запер нас вместе, Вилор был очень слаб от голода и кровопотери, а я думала, что он умер, и долго плакала от горя и страха. И знаете… ему этого хватило, чтобы восстановить силы. Мы сбежали вместе, он полдороги нес меня на руках, и я осталась живой и невредимой!
– Вот как? – на сей раз Алевтина, похоже, удивилась не на шутку. – Знаешь, чтобы достичь такого уровня, нужна долгая и изнуряющая работа над собой… Так ты поэтому регулярно плачешь? Чтобы поддержать его там?
– Да, – откровенно призналась я. – И при этом чувствую, как он думает обо мне… А откуда вы узнали?
– У тебя вчера лицо было заплаканное. Но даже такому вампиру время от времени нужна кровь.
– Даже если так, – ответила я вспыльчиво, – то его возвращение спасет больше жизней, чем погубит!
– Думаю, ты его идеализируешь, – усмехнулась Алевтина. – Но с влюбленными спорить бесполезно. Ладно. Итак, ты едешь завтра вечером. Раньше никак не получится – туда идет один-единственный рейсовый автобус, раз в сутки – в восемнадцать тридцать. Проедешь пару остановок и попросишь водителя остановить на Кущовке. Именно попросишь, потому что с тех пор, как поселок выселен, там больше никто не останавливает. Пройдешь прямо около километра, вот тебе и поселок. А когда найдешь нужное здание – отметишь его большим крестиком на стене. Желательно красным. А утром тот же автобус идет обратно. Вот тебе ручка, запиши номер…
Записав все подробности, я поднялась:
– Спасибо за пирожные.
– Не за что, – Алевтина улыбнулась по-доброму и несколько виновато. – Прости за неприятные разговоры – но, думаю, ты и сама понимаешь…
– Понимаю, – я размашисто кивнула и направилась к калитке.
– И кстати, – остановила она меня. – Здание, пережившее войну, твой вампир определил бы сразу. Потому что стены таких зданий сохранили отголоски боли, смертного ужаса и отчаяния тех времен, и этого уже не вытравить из них ничем. Ну, удачи! Насколько я знаю, сегодня тебе помогли друзья, так вот, для первого раза это простительно. Но в Кущовку ты отправишься одна. Поверь, так будет лучше. Твоим друзьям там будет страшно, и они только станут помехой. А ты…
– А я не имею права на страх.
Когда я возвращалась домой, мне снова казалось, что за мной кто-то следит. Казалось совсем чуть-чуть, а все же неспокойно было.
Может, тут и правда что-то неладное, в этих лесах за озером? Ночь, лес, места безлюдные… Я почувствовала огромное облегчение, когда увидела издали светящиеся над склоном окна нашего дома.
Мои друзья собрались на кухне. Кремнева в ярко-розовом костюмчике исполняла на столе какой-то фееричныйй танец. То есть это она, наверное, считала его фееричным, а получилось нечто под названием «только бы не упасть», потому что стол поскрипывал и шатался. Лилька выстукивала по батарее ритм, а Колька бегал вокруг стола, готовый в случае чего поймать Наташку.