Большая ночь
Шрифт:
— Да, сэр! — усмехнулся хирург, который и сам недолюбливал Трансмит.
Хильтон вернулся в аппаратную и стал наблюдать за белыми видеоэкранами. Теперь все шло нормально, большая часть конечностей Те'сс бездействовала.
— У вас будет помощник, — сказал ему Хильтон. — Обучите его побыстрее. Только не говорите капитану, что он из Трансмита.
— Все пройдет, — сказал Те'сс. — Мы старая раса, мистер Хильтон. Земляне — младенцы по сравнению с селенитами. Гипер-корабли потеряли свое значение, и Трансмит тоже, конечно, потеряет свое значение, когда появится что-то новое.
— Мы
— Некоторые из нас остались — это так, — негромко проговорил Те'сс. — Не много. Великие Дни Селенитской Империи миновали давным-давно, но какое-то количество селенитов, подобных мне, осталось.
— И вы продолжаете держаться, не так ли? Невозможно убить расу.
— Нелегко, и не сразу, но в конечном итоге — можно. Можно убить и традицию, хотя на это требуется долгое время. Но нужно знать, что конец неизбежен.
— Хватит! — сказал Хильтон. — Вы слишком много говорите. Те'сс снова склонился над приборами.
"Ла Кукарача" летела по белому гипер-потоку, и бег ее был таким же ровным, как и в день ее первого полета.
Но когда они достигнут Фреи, им придется иметь дело с безжалостным космосом и высокой гравитацией. Хильтон сморщился.
Он подумал: "Ну и что? Это всего лишь один из полетов. Судьба вселенной ни в коей мере от него не зависит. И вообще, неважно все, кроме того, быть может, удастся ли нам отремонтировать старушку. А для меня это не имеет значения, потому что это мое последнее путешествие в Большую Ночь". Он наблюдал за экраном. Он не мог ее видеть, но он знал, что она стелется за белой завесой, невидимая для его глаз. Маленькие царапины миров и солнц сверкали среди ее безбрежности, но никогда не освещали ее. Она была слишком обширной, слишком неумолимой. И даже гигантские солнца охладятся в конце концов ее океаном. И все остынет, все погрузится в поток времени, исчезнет в этой всеобъемлющей темноте.
Таков прогресс. Волна рождается, набирает силу, растет и разбивается. За ней идет новая волна. А старая откатывается назад и исчезает навсегда. Остается только пена и пузыри, как Те'сс остался обломком великой волны древней Селенитской Империи.
Империя исчезла. Она боролась и правила сотней миров. Но в конце концов Большая Ночь закрыла ее и поглотила.
Так же будет проглочен и последний гипер-корабль…
Они достигли Фреи через шесть дней по земному времени.
Вернее, не достигли, а буквально налетели на нее. Один из толчков откусил одну из конечностей Те'сс, но он, казалось, не обратил на это внимания. Боли он не чувствовал, а другую конечность мог отрастить в течение недели. Членам команды, прикрепленным к своим местам ремнями, достались более мелкие повреждения.
Лютер Сексон, помощник пилота, сидел на предназначенном ему месте. Полученное им образование давало ему возможность достаточно быстро сориентироваться в новой специальности. Во время толчка он набил себе на лбу порядочную шишку, но в остальном все сошло благополучно. "Ла Кукарача" вышла из гипера толчком, который заставил напрячься до последних пределов
Команда ожидала отдыха, но на это не было времени. Хильтон велел рабочим команды сменять друг друга через шесть часов и как бы мимоходом обронил, что в "Мерцающий свет" ходить незачем. Он знал, что команда не обратит особого внимания на это его распоряжение.
Невозможно было удержать людей на борту, когда в "Мерцающем свете" продавались спиртные напитки и еще кое-что даже более притягательное и подбивающее на побег. Но женщин на Фрее было мало, и Хильтон надеялся, что хотя бы это обстоятельство поможет удержать на борту рабочие команды с тем, чтобы "Ла Кукарача" была отремонтирована и готова к полету раньше, чем на ее борт будут погружены поганки.
Он знал, что Уиггинз, второй помощник, сделает все, на что он способен. Сам он отправился на поиски Кристи, агента с Фреи. С ним пошел капитан. Их путь лежал через "Мерцающий свет", небольшой район, защищенный навесом от жары жестокого солнца. Он был невелик. Но сама Фрея была промежуточным местом с постоянно меняющимся населением, общее количество которого насчитывало несколько сотен человек.
Они прилетали и улетали в жаркие сезоны.
"В случае необходимости, — подумал Хильтон, — можно будет обманом затянуть на борт несколько матросов. Впрочем, вряд ли кто-нибудь из членов команды решится на побег — им заплатят не раньше, чем они вернутся в Солнечную Систему".
Он обнаружил Кристи в его пластиковой кабине. Это был тучный, лысый, обливающийся потом человек. Он курил пеньковую трубку. Подняв голову, он вгляделся во вновь вошедших, потом откинулся на спинку стула и жестом пригласил их сесть.
— Хелло, Крис, — сказал Денверс. — Что новенького?
— Хелло, капитан, привет, Логгер. Как посадка?
— Посадка была не слишком удачной, — сказал Хильтон.
— Угу, я об этом слышал. Выпьете чего-нибудь?
— Потом, — ответил Денверс. В его глазах мелькнул огонек.
— Сначала давайте о деле. Груз готов? Кристи потер толстые, лоснящиеся щеки.
— Вы прилетели на пару недель раньше.
— У вас же есть запас. Торговец хмыкнул.
— Дело в том… Послушайте, разве вы не получили сообщение от меня? Не успели, наверное. На той неделе я послал для вас сообщение с "Голубым небом", капитан.
Хильтон и Денверс обменялись взглядами.
— Похоже, что у вас есть для нас плохие новости, Кристи, — сказал капитан. — Что там такое?
Кристи неохотно сказал:
— Я ничего не могу поделать. Вы не можете конкурировать с такой организацией, как Трансмит. Вы не можете платить их цену. У "Ла Кукарачи" расходы горючего выше. Горючее стоит денег, и… в общем, Трансмит строит передающую станцию, платит за нее, и… дело сделано. Расходы только на мощность. Во сколько бы это обошлось с атомными?
Денверс начал багроветь.
— Трансмит устанавливает здесь станцию? — хриплым голосом спросил Хильтон.
— Да. Я не могу им помешать. Она будет готова через пару месяцев.