Большая Ордынка. Прогулка по Замоскворечью
Шрифт:
Вход в храм иконы Божией Матери Всех Скорбящих Радость находится, как это и положено по канонам, в западной части. Вошедший оказывается в трапезной Баженова, а затем попадает в ротонду Бове и видит композиционное единство разновременных частей. Все во внутреннем пространстве ротонды создает особенную торжественность: иконостас, похожий на триумфальную арку, двенадцать колонн из белого мрамора, опоясывающих нижний цилиндрический ярус, массивный чугунный пол, множество маленьких и четыре полуциркульных окна. В летние дни, когда на улице жарко, открыты еще два входа, находящиеся между колоннами ротонды. Скорбященская церковь является одной из самых богато украшенных в Замоскворечье. Особенный золотисто-охровый цвет делает ее яркой архитектурной доминантой Замоскворечья.
К иконе Всех Скорбящих Радость, расположенной в левом приделе, всегда большая очередь из желающих поклониться образу. Рядом с иконой высокий массивный подсвечник с тонким литьем и фигурами святых, спасенный при разрушении храма Христа Спасителя. Чтобы поставить свечку Богоматери, приходится забираться на деревянную лестницу. Такой же подсвечник стоит и возле иконы преподобного Варлаама, Хутынского чудотворца. В начале XX века русская поэтесса Е.И. Дмитриева, более известная под псевдонимом Черубина де Габриак, посвятила иконе строки, характеризующие народную любовь к этому образу Богоматери-заступницы:
Я знаю, что надо,Когда-нибудь надо уйти…Пускай горит пред образом лампада,Пока ты в пути.Божья Матерь всех скорбящихОградит тебя в пути…Сердце бьется чаще, чаще —Знаю – надо отойти.ГОРОДСКАЯ УСАДЬБА ДОЛГОВЫХ
(Большая Ордынка, № 21)
Во второй половине XVIII века жил на Большой Ордынке в приходе церкви иконы Богородицы Всех Скорбящих Радость первостатейный купец Афанасий Иванович Долгов. Всем он был хорош: и дела свои вел грамотно, и уважением всеобщим пользовался, и семья у него большая была, и человеком он был набожным и справедливым. Рассуждал он так: раз Бог мне помогает, дело мое процветает, то и я не буду скупиться. А дело Долгова действительно шло прекрасно: он имел несколько домовладений, которые использовал для коммерческих целей и сдавал внаем. Часть заработанных денег Долгов жертвовал на возведение и восстановление храмов.
В книге «Рассказы Сергея Михайловича Голицына, записанные М.П. Полуденским» есть одна любопытная запись, касающаяся Долгова: «В царствование императрицы Екатерины II Симонов монастырь был запечатан, а кельи превращены в казармы; одна церковь была оставлена, в которой полковой священник служил по праздникам. Купечество московское жалело о монастыре; градской глава Афанасий Иванович Долгов по совещании с другими купцами решился просить Императрицу перевести казармы; он уверял Императрицу, что в ночь на светлое Христово Воскресение, несмотря на то что церковь была запечатана, в ней видели освещение. Императрица согласилась перевести казармы, монастырь был снова открыт, Афанасий Иванович Долгов обновил его и положил 200 т. капиталу на его содержание» [83] .
83
Рассказы Сергея Михайловича Голицына, записанные М.П. Полуденским. Русский архив, 1869.
Помогал Долгов не только московским монастырям и церквам, но и, например, Кирилло-Новозерскому монастырю Вологодской губернии или Свято-Алексеевской пустыни. Москвичи же особенно благодарны Долгову за то, что на его средства в 1783 году произошла перестройка западной части церкви Всех Скорбящих Радость. Даже не за сам факт жертвования денег – тогда все богатые купцы жертвовали, – а за то, что позвал он перестраивать церковь архитектора В.И. Баженова, приходившегося
Семья Долговых была неразрывно связана со Скорбященской церковью, потому что их усадьба располагалась напротив храма, по другую сторону Большой Ордынки. В большинстве путеводителей сказано, что главный дом усадьбы проектировал Баженов. Это и логично, все-таки родственники должны помогать друг другу. Однако эксперты комитета по архитектуре и градостроительству столицы – авторы серии книг «Памятники архитектуры Москвы» заявляют, что причастность Баженова к постройке усадьбы Долговых сомнительна.
Торцом на Большую Ордынку выходят флигели и поздние корпуса усадьбы. Сам же главный дом находится в глубине двора. Время постройки дома – 1770-е годы. Вероятно, дом стоит на подвалах палат рубежа XVII – XVIII веков. Первоначально дом имел черты раннего классицизма. Объем здания был разделен лопатками, наличники окон имели неброский декор. Остальные постройки усадьбы были возведены в конце XVIII века и имели схожие с главным домом классицистические черты. К сожалению, ни один из корпусов не сохранил своего первоначального облика. Северная пристройка (Большая Ордынка, № 19, стр. 2) – возможно, бывшая конюшня или помещение для карет. В начале XIX века она была переделана во флигель. И северный флигель, и южный корпус со зданием, стоящим на углу Большой Ордынки и Климентовского переулка, несколько раз перестраивались.
В 1982 году дом в Климентовском переулке был снесен, а в 1997 году разобран и северный флигель. Таким образом, до наших дней дошли лишь очертания градостроительной постановки и размеры конструкции строений. Об этом нужно задуматься и пожалеть, потому что все уничтоженные здания являлись частью архитектурной композиции всей усадьбы, и теперь она представляется незавершенной. Неприятно видеть, что в одном из бывших флигелей усадьбы Долговых (вернее, на его месте) разместился американский ресторан «Макдоналдс».
К счастью, главный дом усадьбы сломан не был. В пожаре 1812 года фасад дома сильно пострадал. В 1820-х годах была произведена перестройка, и дом потерял свои классицистические черты. Александровский ампир владел в то время умами архитекторов, поэтому стены дома выгладились, появилось четкое ярусное разделение. Это хорошо видно и теперь: подклет, второй этаж и верхняя часть здания отделены друг от друга карнизами. На главном фасаде выделяется крупный пилястровый портик ионического ордера, украшенный между пилястрами, в тимпане фронтона и фризе замысловатым лепным декором. На садовом фасаде сделаны два объемных ризалита со сложными арочными окнами. Задняя дверь ведет в белокаменную открытую террасу. Когда-то за домом был обширный сад, а сегодня располагается не вписывающийся в архитектуру ресторан.
Каменная ограда усадьбы Долговых стилизована под главный дом, хоть и строилась на сто лет позже. Пилоны ворот декорированы фризом, схожим с фризом портика парадного фасада. Ограда была возведена в конце XIX века уже при новом хозяине – владельце кожевенных заводов Иване Петровиче Жемочкине. Жемочкину в Москве принадлежало две фабрики, на которых производили изделия из кожи, несколько складов и магазин в Верхних торговых рядах на Варварке. В середине XIX века Жемочкин купил у Долгова его усадьбу на Большой Ордынке. Продолжая добрую традицию участия хозяев усадьбы в судьбе храма иконы Божией Матери Всех Скорбящих Радость, Иван Петрович (как впоследствии и его сын Николай Иванович) станет старостой Скорбященской церкви. В начале XX века главный дом был арендован Женской гимназией, в которой учились внучки Жемочкина, а семья занимала до 1918 года большой южный флигель (современный адрес Большая Ордынка, № 21, стр. 2).