Большая Полянка. Прогулка по Замоскворечью от Малого Каменного моста до Серпуховской площади
Шрифт:
Бывший дом поэта Аполлона Григорьева на Малой Полянке. Фотография 1920-х гг.
В XIX и начале XX столетия среди жителей Большой Полянки и ее окрестностей было немало представителей творческой интеллигенции. Главный певец этих мест – поэт и критик Аполлон Александрович Григорьев, которого называют «Гамлетом из Замоскворечья». Он описал Большую Полянку в книге воспоминаний «Мои литературные и нравственные скитальчества»: «При первом входе вас встречает большой дом итальянской и хорошей итальянской архитектуры. Долго идем мы по этой жиле (улице. – Д. Д.), и ничто особенное не поражает вас. Дома как дома, большею частью каменные и хорошие, только явно назначенные для замкнутой семейной жизни, оберегаемой и заборами с гвоздями, и по ночам сторожевыми псами на цепи; от внезапного яростного лая которого-нибудь из них, вскочившего
9
Григорьев А.А. Воспоминания. М.; Л., 1930.
С раннего детства Григорьев жил в Замоскворечье. В середине 1820-х годов он перебрался с родителями на Болвановку (окрестности современных Новокузнецких переулков), а в 1831 году – на Малую Полянку. Поэт писал, что Замоскворечье его «воскормило и возлелеяло». В 1839 году в доме Григорьевых поселился Афанасий Афанасьевич Фет – «Горацио Гамлета из Замоскворечья». К друзьям на Малую Полянку приезжали их единомышленники – историк Сергей Михайлович Соловьев, правовед Константин Дмитриевич Кавелин и поэт Яков Петрович Полонский. В 1856 году Фет вышел в отставку и вернулся на улицу своей юности. Он обосновался с супругой в доме № 3 по Малой Полянке. В некоторых стихотворениях Фета угадывается Замоскворечье:
Был чудный майский день в Москве;Кресты церквей сверкали,Вились касатки под окномИ звонко щебетали.Я под окном сидел, влюблен,Душой и юн и болен.Как пчелы, звуки вдалекеЖужжали с колоколен.В 1855 году в один из небольших деревянных особняков на Большой Полянке въехал живописец Василий Андреевич Тропинин. В Замоскворечье он провел последние годы жизни. Еще один известный русский художник Виктор Михайлович Васнецов жил в 1884–1885 годах во 2-м Спасоналивковском переулке. Здесь он создавал эскизы декораций для оперы Николая Андреевича Римского-Корсакова «Снегурочка». Почти все московские адреса Василия Осиповича Ключевского – в Замоскворечье. В 1870 году историк поселился на Большой Полянке, 28, а через некоторое время переехал в дом № 18 на этой же улице. В 1877–1896 годах ученый жил на Малой Полянке. В 1915 году в квартире № 7 доходного дома Хлудовых (Малая Полянка, 7, стр. 5) поселился писатель Иван Сергеевич Шмелев. Через семь лет он уехал отсюда в эмиграцию.
И.С. Шмелев с семьей. 1910-е гг.
В 1868 году из семидесяти трех владений на Большой Полянке одно принадлежало княжеской семье, одно – крестьянской, четыре – мещанам, двенадцать – чиновникам, двенадцать – храмам и церковным служителям и сорок три – купцам. После либеральных реформ императора Александра II характер застройки улицы изменился. Некоторые здания стали сдавать в аренду для разных коммерческих нужд. Владельцы домов открывали в них лавки и магазины. В бывших жилых усадьбах устраивали небольшие фабрики. Освобожденные от крепостной зависимости крестьяне давали Москве дешевую рабочую силу, и предприимчивые люди пользовались возможностью запустить производство и заработать состояние. Патриархальная купеческая жизнь, описанная Островским, постепенно заканчивалась.
В конце XIX и начале XX столетия Москву захватил строительный бум. В городе в массовом порядке возводились высокие доходные дома, хозяева которых получали солидную прибыль, сдавая помещения внаем. Архитекторы разного статуса и таланта создавали проекты зданий на любой запрос: от простых, лишенных украшений до презентабельных, оснащенных последними достижениями техники (например, телефонами и лифтами). В это время даже богатые москвичи не видели необходимости жить в особняке, предпочитая роскошные многокомнатные, удобно распланированные квартиры. Большая Полянка не стала исключением из правил: в конце улицы доходные дома появились в большинстве владений. Сады, которые прежде были неотъемлемой частью городского пространства, тоже застраивались. Громады многоэтажек нависали над скромными особняками с мезонинами.
И.С. Шмелев. 1925 г.
В последние предреволюционные десятилетия Большая Полянка перестала быть только жилой и торговой. Улицу украсили общественные здания, например, комплекс Иверской общины сестер милосердия, состоявший из больницы, амбулатории, аптеки и домовой церкви во имя Иверской иконы. В общине жили подвижницы, которые заботились о больных в хирургическом отделении и совершали другие богоугодные дела. В 1872 году Министерство народного просвещения приобрело владение в конце Большой Полянки для размещения Московского учительского института. В 1908 году по проекту архитектора Александра Алексеевича
Купец. Русские типы.
Фотограф Уильям Каррик. 1860-е гг.
Б.М. Кустодиев. Купец в шубе. 1920 г.
Б.М. Кустодиев. Купец. 1920 г.
Б.М. Кустодиев. Купчиха на прогулке. 1923 г.
Б.М. Кустодиев. Купеческий двор. 1921 г.
В начале XX столетия сформировались новые принципы городских усадеб: индивидуальный характер жилья, максимальная взаимосвязь внутреннего пространства и архитектурного объема, композиционное деление владения на жилую, дворовую и садовую зоны. Представители передового московского купечества следили за строительными тенденциями. На Большой Полянке такие собственники встречались редко. Единственный дом, отвечавший требованиям архитектурной моды тех лет, принадлежал предпринимателям Алексею и Вячеславу Васильевичам Новиковым. Они пригласили популярного архитектора Сергея Михайловича Гончарова, который построил в 1907 году оригинальный псевдоготический особняк с изящными башенками, эркерами и балкончиками.
Б.М. Кустодиев. Купеческое гулянье. Начало XX в.
Б.М. Кустодиев. Эскиз декорации к пьесе А.Н. Островского «Не было ни гроша, да вдруг алтын». 1917 г.
Наводнение на Большой Полянке. Фотография 1908 г.
Советская эпоха принесла Большой Полянке много разрушений и утрат. Уже в первые послереволюционные десятилетия улица стала одним из символов реконструкции. В путеводителях тех лет с гордостью говорили о ценности преобразования столицы: «Сейчас Москва – новый мировой социалистический город-гигант – приковывает внимание туристов небывалыми темпами строительства, поразительными изменениями в своей внешности, эпохальными сдвигами своего социального быта, своей экономической жизни. Рушатся ветхие древние стены, чтобы дать простор широким прямым проспектам, пневматические ломы расчищают место для новых, невиданных зданий из стекла, металла и бетона, для широких аллей, для дворцов культуры… Лики московской старины рядом с тем новым, что вырастает в генеральной перестройке Москвы, создают потрясающие исторические контрасты» [10] .
10
Москва. Сборник статей по социалистической реконструкции пролетарской столицы / Под общ. ред. Я. Брезановского. М., 1932.
После Октябрьской революции и Гражданской войны население Москвы стремительно росло и в 1926 году преодолело отметку в два миллиона человек. При этом в первые советские годы новые здания в городе почти не появлялись. В 1920-х годах началась массовая национализация жилого фонда. Доходные дома и частные особняки Большой Полянки передавались жилтовариществам и становились коммуналками. Бывшие владельцы недвижимости оказывались на улице, в лучшем случае хозяевам оставляли пару комнат в принадлежавших им некогда зданиях. Пресловутый «квартирный вопрос» не просто испортил москвичей, но загнал их в безвыходное положение. Значительная часть застройки Большой Полянки была занята густонаселенными коммунальными квартирами. Жилтоварищества занимали церковную недвижимость, общественные здания, бывшие конюшни, каретные сараи и хозяйственные корпуса. Только в конце 1920-х годов на улице стали возводить новые многоэтажные дома, которые помогли решить острую жилищную проблему.
Большевики несколько раз намеревались лишить Большую Полянку идентичности. Почти сразу после Октябрьской революции улица получила новое название – Советская, однако в 1922 году ей вернули прежнее имя. Все церкви Большой Полянки были закрыты в 1930-х годах, и в течение шести десятилетий богослужения в них не совершались. Храм Космы и Дамиана в Кадашах с великолепной колокольней разрушили, остальные культовые сооружения пострадали и находились на волоске от гибели. В это же время руководство города избавилось от еще одного символа дореволюционной улицы – Полянского рынка. В 1935 году Совет народных комиссаров утвердил Генеральный план реконструкции Москвы, согласно которому предполагалось замкнуть Бульварное кольцо: наличие у него двух концов вызывало серьезные транспортные проблемы.