Больше, чем химия

Князькова Нина

А еще через час я лежал рядом с ней в кровати, обнимая ее всеми конечностями, и думал. Мыслей было много. Но почти все о спящей рядом со мной девушке. Если честно, я бы хотел жениться. Но Настя вряд ли поймет второе подобное предложение за вечер. Да и паспорта у меня нет теперь, так что это все является проблемой. Пока сделают паспорт, потом нужно документы в ЗАГС подать…. В общем, если свадьба состоится месяца через четыре, то это будет ну очень быстро. А если у Насти к тому времени уже животик появится?

Была еще одна проблема: отсутствие

у меня в данный момент денег. Ни за любимой девушкой поухаживать нельзя, ни даже документы сделать. Снова придется ждать. Родители точно не обрадуются моему решению. Мама там уже с кем-то договорилась, что меня женят на женщине с тремя детьми, которая и за «уголовника» замуж не прочь выйти. Ясно, что они мне счастья желают, но вот с доверием к моему выбору у них всегда были проблемы. Особенно у мамы. Я, конечно, доставил им в свое время хлопот, но и принимать решения в своей жизни хотел сам, какими бы ни были последствия.

Еще проблемой была моя репутация. Если даже для местных алкашей я — уголовник, то как на меня нормальные-то жители смотрят? Черт, а ведь наверняка Настю подруги отговаривали от моего переселения из машины к ней. Рвано выдохнул, поняв, что злюсь. А смысл злиться, если сам виноват? У большинства людей срабатывает стереотипное мышление, так что такие разговоры неизбежны. Уж не представляю, как ее будут отговаривать от брака со мной.

А еще обязательно будут ходить всякие слухи про нас. Хотел ли я, чтобы в Настю тыкали пальцем из-за того, что она связалась со мной? Определенно, нет. Но и после того, как Степан Савельевич вправил мне мозг, отступить не мог. А сейчас, при вероятной возможности, что Настя забеременела, отказаться от всего этого просто не имел права. От нее отказаться….

Господи, как бы мне хотелось организовать маленький мирок для нас двоих и не выслушивать чужое мнение лезущих в этот мирок людей. Я научился ценить такие вещи. Жизнь заставила. Но, опять же, желание что-то там организовывать должно исходить и от Насти. А если она не захочет?

Вдруг вспомнил слова этого самого Витьки о том, что он ради дома к Насте пришел. Про меня все будут думать так же. И Настя тоже. Значит, я должен вкладывать сюда не меньше. Все вновь упирается в деньги. Может быть, мне в свободное время на стройке подрабатывать? Я знаю, что у них не хватает рабочих.

Мои мысли прервал звонок во входную дверь. Я дернулся, приподнявшись.

— Что? — Настя сонно встрепенулась.

— Спи, я открою. — Сказал.

Она послушно упала на подушку, а я встал, нашел исподнее и, надев, спустился вниз. Открыл дверь, за которой стояли двое мужчин в форме. Тот, что был постарше, окинул меня внимательным взглядом и спросил.

— Вы — Торопов Павел?

Я кивнул, не понимая в чем дело. Мужчина хмыкнул и, толкнув меня внутрь, оттеснил от двери.

— Что происходит? Кто вы? — Возмутился я таким поведением, после чего был моментально скручен молодым лейтенантом и доставлен на кухню, где уже был

включен свет.

Я не сопротивлялся, понимая, что это чревато последствиями. Даже когда меня сильно приложили щекой об стол, и слова не сказал.

— Итак, Торопов Павел, вы обвиняетесь в нападении на жителя поселка Тивжа, а также нанесении ему побоев средней степени тяжести. — Оповестил меня расположившийся за столом мужчина, в котором я опознал местного участкового. — А если учесть ваш послужной список и не закрытое уголовное дело, то ситуация складывается не самым лучшим образом для вас.

— Я ничего не делал. — Сразу сказал, потому что действительно никого не бил.

— То есть, сознаваться в избиении Липовкина Виктора вы не собираетесь? — Кивнул мужчина и достал из черной папки бланк. — Но вы же понимаете, что против вас уже дал показания потерпевший. Да и побои с него тоже сняли….

— Какие побои? — Вдруг раздался голос Насти. — Что здесь вообще происходит? Почему вы Пашу держите? Дядь Миш?

— Потому что твой квартирант, Видякина, напал на Липовкина Виктора….

— Бред. — Фыркнула Настя.

Я ее не видел, но послышались легкие шаги, и она отодвинула от меня лейтенанта так, как будто тот вообще не сопротивлялся. Я разогнулся и потер руку, которая была заломлена.

— Ну, почему же бред. Виктор написал заявление. В больнице с него побои уже сняли…. — Я, если честно, впервые видел, чтобы полицейский при исполнении оправдывался перед кем-то.

— Витька сам напал на Пашу. С ножом. Даже порезал его. — Настя кивнула на повязку на моем бедре. — А по Витьке уже я черенком от граблей прошлась. И это после того, как мы его с забора сняли, на котором он повис.

— С какого забора? — Хмуро поинтересовался участковый, понимая, что простого закрытия потенциального разбойника не произойдет.

— Так вон с того. — Она махнула за окно рукой. — А потом Витька от меня сиганул, и об столб еще стукнулся. И на землю упал….

— Подожди, Анастасия Максимовна. — Остановил ее мужчина. — То есть, ты утверждаешь, что вооруженный ножом Липовкин пришел к тебе, сам повис на заборе, отчего у него на пятой точке приличная ссадина? Вы его с этого забора сняли, а он в ответ напал на вас с ножом? Ранил гражданина Торопова, после чего получил по хребтине, чуть сам не убился и сбежал? — Тон был, мягко говоря, не верящий.

— Ну, да. — Кивнула Настя. Я тоже кивнул за компанию. — Пашка у него нож из рук выбил, Витька испугался и сбежал.

— А нож где? — Нахмурился участковый.

— Так там же, во дворе. — Настя повернулась ко мне и со вздохом уставилась на мою щеку, которая немного припухла после удара о столешницу. — Изверги. — Констатировала она и полезла в морозилку. Участковый в это время отдал распоряжение лейтенанту найти нож. — Ну вот. — Мне на лицо плюхнулся пакет с замороженной зеленью. — Дядь Миш, а Витька давно к вам прибежал? — Спросила она участкового, сев напротив него.