Больше, чем поцелуй
Шрифт:
Петронелла была почитаема в лесбийском сообществе, поскольку умела успешно рифмовать слово «вагина.» Она всегда носила белое. Даже ее волосы были выкрашены в белый цвет. Белый цвет был ее индивидуальной особенностью, поскольку олицетворял собой отсутствие какого-либо цвета вообще. Петронелла была по фотомодельному худа - сплошные кожа да кости.
Продолжение следует...
16. ДЖОРДАН И ИСТОРИЯ ПЕТРОНЕЛЛЫ.
Джордан и Петронелла были любовницами один год, двадцать
Джордан следовало бы знать, что Петронелла была слишком хороша, чтобы такой и быть на самом деле. Но как может кто-нибудь предугадать что-то нечистое? Ты действительно не можешь знать кого-то, пока не станешь с ним жить. Вот тогда фасад начинает трещать по швам, и ты видишь проблески того, что они представляют собой на самом деле. Вот где Джордан и прокололась. Она проигнорировала эти проблески реальной Петронеллы, что углядела между трещинами. Она так сильно хотела быть любимой, что на многое закрывала глаза.
Первый раз, когда она пересеклась с Петронеллой, случился на территории кампуса. Джордан наняли преподавать на один семестр. Она вела семинары для девушек, выступая в роли детского литературного автора. Этот класс был детищем декана - связующим звеном между Факультетом раннего дошкольного развития и Институтом изучения проблем женщин. Джордан пригласили, а потом и наняли на работу, потому что она была известной писательницей и местной жительницей. Последний аргумент был более решающим фактором, чем первый. А еще она работала почти даром.
Однажды Джордан пригласили на проходящие дважды в год посиделки Института изучения проблем женщин, на которые необходимо было с собой приносить еду. Она чувствовала себя не в своей тарелке. Ее вкладом в совместную трапезу был пакет сырных чипсов и банка бобового соуса. Она поставила соус в центр стола и поняла, что в очередной раз не вписалась в сборище. Все приволокли типичные лесбийские яства: табуле, хумус, всякие салаты, вонючий сыр, что был сделан обязательно не из коровьего молока, и десерты, не содержащие глютена.
Джордан сидела в одиночестве в углу комнаты и жевала чипсы, когда подошла Петронелла. Петронелла уставилась на нее. Джордан заглянула в бесстрастные, холодные глаза Петронеллы, и по ее спине пробежала дрожь. В тот раз она подумала, что она затрепетала из-за своей похоти. Истину о том, что она тряслась тогда из страха, она осознала намного позже.
Она протянула пакет чипсов Петронелле. Петронелла лишь улыбнулась. Джордан пришла на ум ассоциация с волчьей улыбкой из сказки про Красную Шапочку.
– Идем, - приказала Петронелла.
Джордан послушно последовала за Петронеллой до дверей ее автомобиля.
– Куда мы поедем?
– Увидишь, и тебе это понравится, - властно ответила Петронелла.
Петронелла
– Ты хотела показать мне дом?
– спросила Джордан. Петронелла рассмеялась.
– Нет, - ответила она.
– Я хочу показать тебе единственную вещь в этом мире, которая смогла бы сравниться с твоей красотой.
Джордан выдавила нервный смешок. Петронелла грациозно подняла свою ладонь над головой, устремив ее в небеса.
– Узри луну, - произнесла она наигранно драматично.
Все что делала Петронелла, она делала с большим артистизмом, будто собиралась в будущем обессмертить свои телодвижения в стихотворении.
Джордан узрела луну. Она была оранжевой, круглой и полной. Когда она снова посмотрела на Петронеллу, у нее отвисла челюсть, потому что та раздевалась. Шелковая блузка Петронелла соскользнула с ее плеч на кафельный пол. Ее груди блестели в лунном свете, открывая взору большие соски, которые походили на широко раскрытые и уставившиеся на мир глаза.
Петронелла вышла из белых клиновидных туфель, расстегнула льняные брюки и отбросила их в сторону. В лунном свете ее кожа выглядела бледной, как у призрака, а лобок был чисто выбрит. Все тело было гладким и белым, как у мраморной статуи.
– Я хочу заняться с тобой любовью, - сказала Петронелла.
– С того самого момента, как я увидела тебя, я ничего так не хотела, как сжать тебя в своих руках, сосать и ласкать тебя губами и почувствовать твой жар моим языком. И я хочу заставить тебя извиваться в оргазмическом экстазе.
– Ничего себе, - сказала Джордан.
– Ты не тянешь кота за хвост.
Она также подумала, но не сказала: «Если бы был кот, которого нет».
Петронелла подкралась к ней и смело поцеловала Джордан в шею. Ее плечи. Ее щеки. Ее губы. Она слегка прикоснулась сосков Джордан и погладила ее ягодицы. Джордан почувствовала, как внутри у нее все натянулось, затем отпустило. Тело предавало ее.
Петронелла встала перед ней на колени, взяла ее губами и жадно ее пожирала.
Джордан смотрела на луну. Когда ее настиг оргазм, она открыла рот и проглотила луну. Та наполнила живот и зажгла ее изнутри, как если бы она была Фонарем Джека O. Джордан знала, что так и случилось, потому что на следующий день Петронелла подробно описала их сексуальную связь в ее новой поэме «Женщина, которая проглотила луну».
Когда Джордан снова посмотрела на небо, луна исчезла, а она была влюблена.
Петронелла повела ее обратно через раздвижные стеклянные двери и в свою постель, где она предавалась любви с Джордан еще три раза.
– Ты моя муза, - произнесла Петронелла, сжимая Джордан в своих объятиях.
– Я напишу о тебе прекраснейшие стихотворения. Я никогда тебя не отпущу. Никогда, никогда не позволю тебе меня покинуть.
Прошли месяцы, и Джордан осознала, что Петронелла именно это и имела в виду.