Больше чем скандал

Робинс Сари

– О, – она зевнула и приподнялась на локте. Ее брови взлетели вверх. Золотистые волосы окружали голову Кэт сияющим нимбом. Она потерла глаза руками. – Кажется, я заснула…

– Ну да, и… думаю, нам следует привести себя в порядок, прежде чем мы попадемся кому-нибудь на глаза. Сюда могут прийти в любой момент.

Кэтрин пригладила растрепанные волосы и пробормотала:

– Никто не будет меня искать. По крайней мере, сегодня. В часовне ранняя служба, а в это время я обычно занимаюсь своими подсчетами. – Она зевнула и попыталась собраться с мыслями. И тут девушка словно протрезвела. Она

вспомнила, что произошло прошлой ночью. Дом для гостей. Кувшин со спиртным. Спальня Маркуса.

Кэтрин полностью проснулась и смущенно заморгала глазами, ощутив каждой своей клеточкой распростертое рядом с ней сильное тело. Она лежала возле Маркуса, тесно прильнув к нему. Замечательное и… будоражащее ощущение. Его тело источало приятное тепло, которое почему-то слишком ее возбуждало.

Кэт стало слишком жарко. Ей удалось поспать, но она продолжала ощущать странное… напряжение. Его бедро было неприлично, но соблазнительно втиснуто между ее ногами. Кэтрин охватило желание последовать какому-то смутному зову, но она не могла понять, что именно ей хотелось сделать. Одно она знала точно: находиться рядом с Маркусом на редкость приятно, и ей хотелось продлить это состояние.

– Вы позволите… – Маркус задвигался, намереваясь встать, и нога, на которую он опирался, продвинулась меж ее бедер еще глубже.

«О Господи!» Волна острого наслаждения потрясла Кэтрин, едва не лишив ее сознания.

Внезапно молодой человек замер. Неужели он понял, что с ней творится? Она не знала, куда себя девать.

– Кэт, – настойчиво повторил Маркус, и его низкий голос заставил ее затрепетать, – мы не можем здесь больше оставаться.

Кэтрин плохо понимала, что с ней происходит, но она не хотела сейчас расстаться с этим неотразимо притягательным человеком.

– У вас болит голова? – быстро спросила она и положила ладонь на грудь Маркуса.

Он отвел глаза в сторону.

– Нет, разве что немного.

– У меня тоже. Так и должно быть?

– Зависит от того, сколько вы выпили.

«И что же дальше?»

– От вас уже не пахнет спиртным, – заметила она. – А от меня?

Нахмурившись, Маркус наклонился к ней и понюхал.

– Нет, вы пахнете только лимоном. – Он откинулся, и волосы цвета воронова крыла веером рассыпались по красноватому покрывалу. Уставившись в потолок, он произнес: – Почему… Почему вы не пользуетесь апельсиновым мылом, которое я вам дал?

«Я берегу его для того времени, когда вы уедете».

Кэтрин представились грядущие одинокие ночи: она разворачивает благоухающее мыло, и воспоминания о кратком времени, проведенном с Маркусом Данном, окутывают ее.

Но разве бездушный кусочек мыла согреет ее от холода? Не сможет утешить Кэтрин и память о прикосновении пальцев Маркуса или о том, как он обнимал ее, плачущую. Бездну одиночества, которая вскоре разверзнется рядом с Кэтрин, нельзя заполнить обрывками случайных воспоминаний. Она осознала, что хочет большего. Она жаждет сожалеть о большем, дорожить большим, постичь большее.

Прежде чем умереть, она хочет еще пожить. И только Маркус Данн может даровать ей настоящую жизнь.

– Если мы поспешим, никто даже не узнает, где вы были, – произнес Маркус, положив ладони ей на плечи.

Однако

Кэтрин не хотелось уходить самой или отпускать его. Как можно предотвратить это расставание? И она решила просто-напросто не шевелиться, но тут ее взгляд случайно упал на пах Маркуса.

Боже правый! Его член торчал, будто пика!

Она отвела глаза, но по выражению его лица поняла: он знает, что она это заметила, однако, так же как и Кэт, пребывает в растерянности.

Сердце девушки забилось в ее груди как птица.

«Он тоже охвачен желанием!»

Кэт судорожно сглотнула. Если она ничего не предпримет, Маркус, как истинный джентльмен, отстранится от нее, а это совсем не то, чего ей хочется. Необходимо действовать, и действовать немедленно, иначе шанс будет потерян. И возможно навсегда. Но что же делать?

Она призвала на помощь всю свою смелость и, обхватив Маркуса за шею, притянула его к себе и прижалась к его груди.

Маркус вздрогнул, и в его глазах сверкнула такая страсть, что Кэтрин без остатка растворилась в их синей глубине. Она словно плыла по течению, а стремительный водоворот затягивал все глубже и глубже. Ее рассудок затуманился, дыхание прервалось. Губы, внезапно ставшие сухими, раскрылись, и она облизнула их, пытаясь пересилить жажду, утолить которую мог только Маркус. Однако он не отреагировал на ее отчаянное желание, не обнял ее и даже не попытался поцеловать.

В конце концов Кэтрин не выдержала и спросила:

– Вы можете поцеловать меня, Маркус? Ваша губа зажила? – выдохнула она, удивляясь собственной смелости. Но если он не прикоснется к ней сейчас же, она умрет.

Прошло несколько невыносимо долгих секунд, и Маркус пробормотал:

– Зажила.

Он неистово впился в ее губы, и Кэт испытала доселе не ведомое ей наслаждение. Жар поцелуя волнами разливался по телу. Маркус пах мятой и мускусом. Он был куда соблазнительнее шоколадных пирожных.

Раздвинув языком губы девушки, Маркус коснулся ее языка. Его поцелуй одурманивал, она едва не теряла сознание. Но ей хотелось большего!

Ладони Кэтрин скользнули по его груди. Раздвинув ворот полотняной рубашки, она прикоснулась к его обнаженной коже.

Руки Маркуса обняли ее плечи и медленно, нежно лаская, спустились по спине к изгибу ягодиц. Кэтрин затрепетала. Между ее бедрами начал зарождаться неизведанный дотоле жар.

Маркус оставил в покое губы девушки и приник своим горячим ртом к ее шее. Голова у Кэтрин кружилась, а тело, отдававшееся его ласкам, наполнялось желанием, о смысле которого она могла лишь догадываться.

– Останови меня, Кэт, – шепотом попросил он, незаметно перейдя на «ты». – Прикажи мне, и я остановлюсь.

– Нет… – Кэтрин вздрогнула.

Руки Маркуса замерли, и он отстранился, пытаясь заглянуть ей в лицо.

Прижав ладони к его щекам, она потянулась к нему:

– Я хотела сказать, не останавливайся.

Она целовала его, почти не задумываясь о своих действиях, ибо они дарили ей наслаждение.

Маркус лег на нее сверху и, вместо того чтобы приникнуть к раскрытым в ожидании губам Кэтрин, потянулся к ее затвердевшему соску и принялся покусывать его сквозь плотную ткань платья. Девушка содрогнулась, ее пронзило острое желание.