Больше, чем жизнь

Рэйн Ирина

– Здравствуйте. Простите, что был вынужден увезти от вас Свету.

Мать внимательно рассматривает гостей.

– Дочка, что с твоим лицом?

– Это пустяки, мам. Уже почти ничего не видно.

– Но…

– Все потом, дорогая. Мойте руки, пойдем за стол, - вмешивается отец.

Рассказ давался трудно, занял много времени. Слезы сменялись смехом

и улыбками. Злость сменялась разочарованием, обида – весельем, грусть – задумчивостью. Некоторые подробности были опущены, некоторые слова были не сказаны. Пожалели возраст.

– Мам, что с моей квартирой?

– Мы приехали туда, когда заволновались. Ты не брала телефон, на работе о тебе не знали, знакомые тоже. Обнаружили открытую дверь. Все было вынесено: телевизор, микроволновка, даже чайник. Кто-то хорошо потрудился. Соседи, как обычно, ничего не видели. Мы решили, что вас ограбили и увезли. Квартиру закрыли, прибрав, оплачивали коммунальные услуги. Ждали, что ты и Сергей еще вернетесь. А потом пришел отец Сергея. Сказал, что ему нужны деньги для поднятия бизнеса, что его сын уехал из страны, а где ты - он не знает. Так как квартира на нем, то он ее продал. Мы ничего не смогли сделать. Юридически он был прав.

– А «мальвина»? – Возникла мысль об автомобиле, который она любила и не хотела бы потерять.

– Машина стоит у меня в гараже. Я не ездил на ней, только иногда заводил, чтобы не простаивала совсем. – Александр Степанович потянулся за пачкой сигарет.
– Что ж, молодой человек, может, пойдем на балкон покурим?

Олег ожидал подобного личного разговора с отцом Светы. Кивнул.

Через форточку пробивалась весна. Сигаретный дым вился серыми клубками, растворялся в свежести воздуха.

– Я вижу, что ты серьезно настроен по отношению к дочери.

– Так и есть.

– Ты уже сделал ей предложение?

– Нет, но планирую в ближайшее время. Только… Я хочу попросить ее венчаться. Гражданская церемония тоже будет, но для меня важнее перед Богом скрепить наш союз.

Александр Степанович затянулся.

– Мне не нравится то, чем ты занимаешься. С нашей семьи довольно криминала. Мы уже лишились зятя, и чуть не потеряли дочку.

Олег напрягся. Он готов бороться за «свое» даже с ее родными.

– Я больше не торгую огнестрелом. Моя работа легальна.

– Дай договорить. Не ершись. Мне все равно чем ты собираешься торговать, лишь бы больше нам не пришлось пережить того, что мы уже пережили. Мы же почти похоронили ее…

– Я понимаю. Даю слово, что такое не повторится.

Отец Светы был настроен скептически, но понять его было можно. Олегу ничего не оставалось, как доказывать на деле, что он сможет постоять за себя и свою

женщину, сможет обеспечить им будущее. Им и детям, которых они так хотят.

***

Разговор на балконе поднял вопрос о том, что делать дальше. Оставив Светлану с родителями, Кондрашов поехал в офис к Александру. Когда-то он приезжал сюда, чтобы продать свою фирму, а теперь - чтобы вернуть ее обратно.

Секретарь проводила посетителя в кабинет начальника, подала кофе и, профессионально улыбнувшись, вернулась в приемную.

– Ты нисколько не изменился, – произнес Пономарев, рассматривая Олега.

– Не сказал бы.

Посетитель сел, отпил из чашки.

– Ты взял в секретари баристу?

– Я беру в штат профессионалов. Алексей отлично вписался в службу безопасности, кстати.

– Да, он говорил. Доволен работой.

– А ты чем планируешь заниматься? – Александр покрутил ручку. Отложил. Слишком явный жест. Он не будет ему говорить, что ждал его приезда. Рано.

– Как раз приехал, чтобы поговорить на эту тему.

– Тебя интересует «Кондр»?

– Да. – Зачем таить цель визита? Для дружеских посиделок офис – не лучшее место.
– Фирма жива?

– Обижаешь, живее всех живых. Сам пытался разобраться, но понял, что оружие – это не мое. Посадил туда управляющим Владислава, одного из помощников. Толковый парень, прибыль стабильна. Только роста нет, а это несколько пугает. Он оказался таким же не фанатом оружия, как и я. Впрочем, мне, наверно, грех жаловаться.

– Я хочу ее назад. – Олег говорил прямо. Это всегда нравилось Пономареву.

– Я так понимаю, что у тебя сейчас будут трудности с деньгами. Много средств ушло на лечение Светланы, вашу жизнь в Мельбурне.

Кондрашов кивнул. На жизнь уходило не много, хватало его заработной платы, а на лечение – да. Он сделал все возможное, чтобы Света снова смогла смотреться в зеркало без слез.

– Ты прав, но я все придумал. Я могу стать совладельцем, заменить Владислава, а потом, со временем, отдам остальную сумму и стану единолично владеть компанией.

Александр задумчиво потер подбородок.

– Нет. Давай так. Я не хочу, чтобы ты сейчас тратил оставшиеся деньги на то, что все равно в итоге станет твоим. Я беру тебя на должность управляющего, а ты доказываешь мне свою состоятельность в течение года. Хочу, чтобы фирма расширялась, чтобы появлялись новые клиенты. Хочу, наконец, вытеснить с рынка одного хмыря. Мне ведь это так и не удалось.

Олег пожал руку другу.

– Ты не пожалеешь, что взял меня.