Больше не друзья
Шрифт:
Подхожу к Рафаэлю, смотрю сверху вниз на красивую сволочь.
– Так себе ты целуешься, Раф, – говорю громко, – Не впечатлил.
Разворачиваюсь и ухожу, не глядя ни на кого.
– Сань. Саня! – меня догоняет Зорин, на время вообще забыв про Варю.
А я её вижу, и ей сейчас очень обидно, что он впрягся вот так за меня.
– Ты на хрена это сделала?! – Клим хватает меня за руку. Выдёргиваю.
– Потому что, – пожимаю плечами.
– Заебись, ответ! – бесится друг.
– А ты бы хотел, чтобы он поцеловал Варю? – грустно улыбаюсь.
– Мы бы их размазали по асфальту! –
Отворачиваюсь.
– Сань, ты чего? – беспокойно разворачивает моё лицо к себе, а по щекам текут слёзы. Я не хотела, чтобы Клим их видел, потому что объяснить ему это явление я просто не могу.
Это был мой первый поцелуй! Первый, чтоб им всем провалиться! Я всё чего-то ждала. Точнее, кого-то. Но этот кто-то по-прежнему ничего не замечает, а я не хочу навязываться с чувствами, которые не нужны. Я надеюсь, они однажды пройдут, и мы дальше сможем спокойно дружить.
– Иди к Варе Клим. Ты ей нужен. Она испугалась, – делаю от него ещё пару шагов.
– Ты же плачешь, Саш, – теряется друг.
– Это просто эмоции внутри не уместились. Сейчас пройдёт. И не забывай, кто родители у близнецов. Тебе, может, ничего и не будет. У тебя папа в структуре. А остальных по судам затаскают за малейший синяк на их лицах. Оно того не стоит… – шмыгаю носом. – Иди, Клим. Иди же! – толкаю его в сторону Вари.
Он идёт к ней спиной. Доходит, спотыкаясь по дороге, разворачивается, обнимает. Она прячется у него на груди, и это всё кажется таким правильным. Хрупкая гимнастка и боксёр – красивая, гармоничная пара. А я ухожу на колёса, забираюсь наверх, сажусь и принимаю от Стаси баночку фруктового безалкогольного пива.
– Он дурак, – тихо шепчет подруга.
– Он просто любит не меня, – пожимаю плечами, делая глоток.
Глава 12
Саша
В комнате темно и тихо, а в ушах до сих пор немного шумит после всех событий на гонке. Хорошо, что завтра выходной. У меня совсем не получается уснуть. Часть эмоций вылилась слезами ещё там, но их всё равно в избытке.
Касаюсь пальцами горящих губ. Раф придурок! Мне кажется, что наш поцелуй как будто был смазан перцем халапеньо. Я больше никак не могу объяснить свои ощущения. Грубый, наглый падший!
Жмурюсь. Всё, забили. Поцелуй и поцелуй. Он абсолютно ничего не значит. Много чести, переживать из-за обычных провокаторов.
Переворачиваюсь на живот и закрываю глаза. Считаю до ста, чтобы выкинуть всё из головы. Едва слышно скрипят дверные петли. Застываю, слушая шелест трущихся друг о друга джинсовых штанин, шаги, приближающиеся к кровати.
– Санёчек, ты спишь? – тихо спрашивает Зорин.
Если бы не расстроенный голос, я бы притворилась и не стала ему отвечать. Но задевает, и я разворачиваюсь.
– Нет. Не получается. А ты чего вернулся? Я думала, тебя сегодня опять не будет, – сажусь на кровати, одёргиваю домашнюю футболку и заправляю за уши светлые волосы.
– Мне уйти? – как-то растерянно.
– Ну… – улыбаюсь, делая вид, что задумалась, – Ладно, так уж и быть, оставайся.
Клим улыбается мне в ответ, щуря свои
Скидывает кроссовки и забирается ко мне на кровать. Скрестив ноги в щиколотках, копирует мою позу. Берёт за руку, крепко сжимает ладонь и рисует круг по косточке большого пальца.
– Как мама? – спрашивает друг.
– Устроились. Она сдала первые анализы. Через пару дней её положат в стационар и будут заново всю обследовать, назначат точное лечение. А потом операция. И, вероятнее всего, не одна, – делюсь с Климом всем, что узнала на сегодняшний день.
– Главное, что берутся, Саш. Значит, есть шанс, – поддерживает он.
– Я стараюсь думать именно так. Мои переживания и слёзы маме точно ничем не помогут. Она только расстраиваться будет, а ей нельзя. Так что я держусь. А у тебя как дела? Как Варя? Она успокоилась? – стараюсь говорить ровно, но голос всё равно слегка вибрирует от волнения.
– Нормально, – морщит нос Зорин. – Она испугалась, что будет драка, и ещё, дурочка, думала, я позволю Соколам её поцеловать, раз мы проиграли. Я бы не позволил. И тебе бы не позволил, но ты сама влезла.
– Мы уже говорили с тобой о том, почему я это сделала, – напоминаю Климу.
– Помню, – вздыхает, прикрыв веки. – Я реально такой мудак, Сань? Я просто не понимаю, почему Варя всё время ждёт от меня какого-то дебильного поступка. Я, блядь, ни разу повода не дал так думать! – и улыбки больше нет на его красивом лице. Опять заводится, как атомный реактор. – Ты же девочка, объясни мне.
– Ты не мудак. Ты… очень хороший, – говорю почти шёпотом и отвожу взгляд, чувствуя, как горят щёки, и радуясь, что в комнате темно. – Знаешь, – теперь я беру его за обе ладони.
У Зорина даже пальцы напряжены. Он похож на сильно-сильно натянутую струну. Если лопнет, и ему больно будет, и мне. Такая вот у нас интересная дружба.
– Мне кажется, её обидели раньше, – делюсь с ним своим предположением. – Ещё до тебя. Ну вот я ставлю себя на место Вари. Если бы мне один раз сделали очень больно, обманули там или ещё что, второй раз я бы очень сильно остерегалась кого-то к себе подпустить. Я видела, как она испугалась на гонках, когда Соколы всё это затеяли. Ты говорил с ней об этом?
– Пытался, – вынимает одну ладонь из моей и пальцами взъерошивает волосы. – Она уверяет, что ничего такого не было. Честно глядя в глаза. Мы сегодня опять поругались.
– Из-за чего? – искренне удивляюсь. Ведь ничего же такого не случилось.
– Из-за того, что я кинулся тебя защищать, а она там две минуты одна простояла. Но Варя же не одна была. Там все свои. И девчонки наши, и пацаны. Хрен бы кто к ней Соколов подпустил. А я не мог иначе. Ты же мой дружочек, – грустно улыбается. – Самый лучший и самый близкий. Я не могу тебя не защищать. И родителям твоим я обещал, что ты будешь под присмотром. Варя хочет, чтобы я всегда был рядом, только с ней. Понимаешь? Никуда больше не смотрел, даже случайно. И ни с какими девочками не общался. Ну бред же! Мир не крутится только вокруг неё. Короче… – опять взъерошивает волосы. – На хрен это всё! Достало. Давай посмотрим что-нибудь, Сань?