Шрифт:
ПРОЛОГ.
над землей царила ночь, однако в лагере армии императора никто не спал. Между палатками рядовых солдат и шатрами офицеров, пылали костры, на вертелах жарилось мясо, тут и там слышались пьяные смех, разговоры, а иногда и песни.
"А вот авангарду не позавидуешь: им приходится сохранять максимальную бдительность, что бы не проворонить вылазку мятежников".
В очередной раз порадовавшись тому, что меня и мою
– Эй, Сергиус, давай к нашему костру!
– Пьяный, а от того не слишком хорошо узнаваемый голос, разрушил надежду на отдых, словно порыв ураганного ветра налетевший на карточный домик.
– Да он наверное теперь и говорить с нами не станет.
– Прогудел второй голос, на этот раз куда более узнаваемый.
– Как же, сотнику "золотых львов", не по чину хлебать кислое вино с обычными легионерами.
"И почему никто не может просто за меня порадоваться? Обязательно появляются претензии и вопросы".
К сожалению, мой безмолвный вопрос, заданный двум ночным светилам, остался без ответа. Впрочем, Надежда и Вера, всегда были глухи к обычным смертным, снисходя до бесед только с великими магами, жрецами или членами императорской семьи.
– Это вы-то "обычные легионеры"?
– Резко разворачиваюсь лицом в сторону говоривших, что бы наткнуться взглядом на шестерку крупных мужчин, сидящих полукругом около костра и тискающих зверолюдок, (женщины с звериными ушами и хвостиками).
– Боюсь-боюсь.
– Худощавый голубоглазый блондин, правую половину лица которого перечеркивал уродливый неровный шрам, одной рукой изобразил защитный жест, в другой продолжая удерживать серебряную чашу, украшенную рунами.
– Не сердись, о великий воитель, лучше снизойди до своих недостойных соратников, и раздели с нами выпивку и женщин.
– Во завернул.
– Восхитился лысый верзила, с карими глазами и смуглой кожей.
– Сергиус, не слушай этих кретинов. Садись к костру, у нас как раз одна лишняя невольница имеется... не пожалеешь.
– Заманчиво.
– Осматриваюсь по сторонам, словно бы в нерешительности, все еще надеясь вырвать свое право на отдых.
– Я все же пойду... у меня в столице невеста...
Легионеры переглянулись, затем синхронно громогласно заржали. Блондин, до этого отхлебнувший из своей чаши, даже выплюнул вино в костер.
– Ну ты и шутник.
– Короткостриженный брюнет с бледной кожей и черными глазами, хлопнул по заднице хрупкого вида девушку с кошачьими ушами и длинным гибким хвостом, одетую в пару полос тонкой ткани, тем самым прогоняя с колен.
– У меня дома вообще жена и две любовницы.
– Да и помнишь правило: "с рабынями не считается"?
– Лысый верзила повторил действия товарища, за тем лишь исключением, что у него на коленях сидела невольница с лисьими ушами и хвостом.
–
"А ведь правда... да и все равно никто не узнает".
Вздохнув, с нарочитой неохотой подхожу к костру и опускаю свой зад на небольшой перевернутый бочонок. Тут же рядом оказалась кошечка, вручившая чашу с ароматным красным вином. Вместо того что бы взять из рук рабыни сосуд, подхватываю ее за талию и притягиваю к себе, заставляя сесть на мои колени. Взгляд на мгновение замечает напряженное выражение красивого лица, но тонкая полоска ошейника, с нарисованными на нем рунами, не позволяет ослушаться желания свободного человека.
"Рабы - это вещи. как давно я сам стал так считать? А ведь после попадания в этот мир, первую пару лет пытался все изменить... наивный. Как будто один человек, способен сломать систему, работающую уже на протяжении столетий".
– Вот это другое дело.
– Одобрительно хмыкнул блондин.
– А-то заладил: "невеста...".
Активно общались только трое легионеров из шести, в то время как остальные были уже в таком состоянии, когда сложно даже сидеть ровно.
– Чем порадуете, "серебряные волки"?
– Бросаю взгляд на шлем одного из бойцов, стоящий рядом с приспособленным под сидение бочонком.
Головной убор легионера сверкал начищенным металлом, красуясь парой острых ушей и подобием морды волка, закрывающей верхнюю половину лица человека.
– Да вот слухи ходят, что завтра нас бросят в первых рядах сразу же за "медными орлами".
– Лысый громила сплюнул в огонь.
– Где это видано, что бы тяжелая пехота, шла за легкой кавалерией?
– Я могу попросить, что бы тебя поставили перед кавалерией.
– Предложил брюнет, неспешно начав стягивать тряпки со своей рабыни.
– Вот потеха будет...
– Мне вообще непонятно, зачем в завтрашнем сражении кавалерия.
– Признался блондин.
– Не думают же наши командиры, что мятежники выйдут из-под защиты стен, что бы дать честный бой?
"Ха! Да у нас соотношение сил, пять к одному, не в пользу мятежников. О какой вообще честности идет речь?".
Однако же вместо этих своих мыслей, я произнес иное:
– Командирам лучше знать, кого куда ставить.
– Вот за это тебя в "золотые львы" и взяли.
– Шрамолицый сплюнул в огонь.
– Умеешь ты, Сергиус, целовать начальственные задницы...
– Ты что сказал?
– Видимо выпитое вино, уже ударило в голову, так как я схватился левой рукой за меч, но сделать что-то еще не успел.
– Тихо вы.
– Рыкнул лысый верзила.
– Еще одно слово на эту тему, и я обоих уложу спать в помойную яму. Уж поверьте, у меня сил хватит.
"Верю".
Желание выяснять отношения, сразу пропало, (вспомнились дни, когда мне приходилось служить в одном отряде с этими в сущности неплохими парнями), но и оставаться в компании, настроение окончательно пропало.