Больше никогда
Шрифт:
Но куда там! Кит-убийца нашел свою жертву и возбужденно клацал пастью, чтобы перекусить ее пополам. А бедная Галина Степановна даже не догадывалась, что именно ей отведена роль жертвенного тюленя.
— И кто вы?
Годы преподавательской практики не погасили в ней наблюдательность. Директриса почуяла подвох и отступила в безопасную зону: поближе к панели управления. В любой момент ее рука могла коснуться экрана и по тревожной кнопке вызвать сюда парочку боевых роботов.
— Отец мальчика, оскорбленного вами вместе с его матерью, — Андрей сунул руки в карманы брюк. —
Галина Степановна вздернула подбородок и с ускользающим достоинством пропищала:
— Не понимаю, о чем вы!
Улыбка Андрея стала еще шире, а вот от интонации пахнуло арктическим холодом.
— Давайте я вам поясню: когда должностное лицо, находящееся при исполнении своих обязанностей, позволяет себе некорректные высказывания в адрес несовершеннолетнего и его родителей — это административное правонарушение. Поскольку вы директор школы, то все репутационные риски лягут как на вас, так и на учебное заведение.
Он немного расслабился, когда Оксана коснулась его плеч. Изменения произошли в ту же секунду, как она прошлась по ним ладонями. Голос стал ровнее: режущая сталь обратилась бархатным урчанием.
— Вы ничего не докажете. Это все выдумки ребенка. Никому я ничего не говорила: у меня репутация и куча наград от министерства! — взгляд Галины Степановны суетливо забегал по всем поверхностям, а сама она испуганно сжалась.
— Когда гордиться нечем, доставай школьные грамоты и потрепанный аттестат с пятерками, — пробормотал Андрей известную присказку, затем добавил громче: — Думаю, что министру образования полезно бы узнать, кого и как он награждает. До его ушей слухи о вашем поведении я тоже донесу. Но сначала отправлю претензии в Рособрнадзор, Роспотребнадзор и прокуратуру. Как вам такой расклад, Галина Степановна?
Из школы он выходил с таким видом, будто в одиночку завалил пять мамонтов одним копьем, а шестого задушил голыми руками. Столько гордости излучал Андрей, что Оксана постеснялась притушить сей божественный свет язвительными замечаниями.
У нее и рот бы не открылся. Кощунство сбивать нимб у мужчины, который чувствовал себя властителем мира.
Галине Степановне, правда, понадобилась помощь. Прибежавшая на крики завуч, Мария Сергеевна, чуть в обморок не упала и тут же унеслась за медсестрой. Пока последняя откачивала от приступа директора школы, остальной педагогический состав стекался на первый этаж для просмотра бесплатного шоу.
Андрей с удовольствием вспомнил нужную статью гражданского кодекса по пунктам и подпунктам. Потом принялся их перечислять, перешел на штрафы и закончил пафосной речью про судебную оценку морального вреда, нанесенного Стасу. И Оксане, конечно.
На обещаниях принести пять заключений от психотерапевтов, пришлось силком выталкивать этого воителя из школы. Иначе он бы до инфаркта довел и завуча, и учителей. Оксану тоже, поскольку никакая терапия ей не требовалась. Пока что.
— Я не я и корова не моя, — говорил Андрей всю дорогу до парковки. —
— Боже, Радов, там штрафы копеечные, — вздохнула Оксана и стиснула переносицу. — Она и так уволится после твоего монолога про психологов.
Что он сделал? Конечно, обиделся. Снова.
— Научно доказано, что дети очень восприимчивы к подобного рода оскорблениям.
— Это ты на форуме «Мамочки Москвы» прочитал?
— А что там полезное пишут? Я зарегистрируюсь.
Оксана посмотрела на пасмурное небо и почувствовала, как прохладный ветер пробрался под тонкую ткань сарафана. Стало зябко, она обняла себя руками и поежилась. Спустя несколько секунд на плечи упал теплый пиджак.
— Говорил же, чтобы одевалась скромнее, — бросил Андрей недовольно.
— Даже спорить не хочу, — пробормотала Оксана, после чего посмотрела на смарт-часы.
До съемок оставалось четыре часа. Сегодня у них по плачу вечерняя прогулка в парке, затем прогонка отснятых материалов. Обычно такие вещи затягивались до поздней ночи, а то и вовсе заканчивались под утро.
Но главной проблемой был Леонид, с которым у них толком ничего не разрешилось.
— Я там что-то нажал, и машина запищала, — Стас выглянул из окна гиперкара с честным видом. — Но я не виноват. Оно само сломалось.
Липкие пальцы оставили тысячу и один отпечаток на стекле. Как выглядела приборная панель, страшно подумать. Поэтому Оксана не удивилась, когда услышала, как Андрей с шумом втянул носом воздух.
Потом дернулся, скривился и заскрипел зубами.
— Первое правило: никогда не оставлять шестилетку в машине с коробкой сладостей, — шепнула ему Оксана.
— Он обещал себя хорошо вести! — проскрипел Андрей.
— Они всегда так говорят. И всегда нарушают обещания.
— А меня на гиперкаре покатают? — опять влез в разговор Стас.
— Нет! — на сей раз ответ последовал от них обоих.
— У папы нет детского кресла, — добавила Оксана и поймала на себе озадаченный взгляд Андрей. — Что?
— Зачем? — удивился тот. — Он же здоровый лось.
Пришлось назидательно поджать губы.
— Радов, это для тебя лось. А для дорожной полиции и ПДД — маленький ребенок. До десяти лет всю малышню катают в детском кресле на заднем сиденье.
— Слышала, ма? Папа-козел сказал, что я большой, — гордо заявил Стас, пропустив мимо ушей остальное. — А раз я большой, то пусть меня катают на гиперкаре. Иначе я напишу тете Вале из ток-шоу, что вы нарушаете мои…
Он осекся, сунулся обратно в салон, зашумел там и появился с ультрапланшетом в руках. После чего прочитал с экрана:
—… Базовые потребности в безопасности, формирующие во мне психологически здоровую и социально защищенную личность!
Глава 18. Никогда не говори «никогда»
— Павел Александрович, вы хотите, чтобы я изменил в завещании долю вашего сына? А также Марка Ярославовича и его отца?
— Антон получит свои деньги по достижению тридцатилетнего возраста. Думаю, что к тому времени он прекратит бестолковую борьбу с ветряными мельницами и займется нормальным делом.