Большие дела
Шрифт:
— Паха, держись, брат. Сейчас вырвемся. Давай, поднимайся. Хватайся за меня.
Я помогаю ему встать. Он стонет, но поднимается.
— Давай руку, висни на мне, хватайся за шею. Так, молоток, пошли. Мы выходим в коридор, я приваливаю его к стене, а сам открываю дверь Айгюль. Внутренне содрогаюсь, от того, что они могли с ней сделать за это время.
Но нет, она кажется цела.
— Егор! — вскрикивает она и я замечаю, что губы у неё разбиты.
Вот же твари!
— Иди, иди ко мне, милая. Всё хорошо.
Ну, как сказать, я, конечно, надеюсь, что всё хорошо. Но это не точно. Здесь где-то бродят вооружённые, узнавшие вкус крови менты. И их человек десять. А нас… даже и не знаю, как считать. Половина бойца, в общей сложности. Пашка едва сдерживается, чтобы не застонать. Похоже ему и рёбра все переломали. Сволочи…
— Айгюль, давай, помогай. Берём Пашу. Пашка, цепляйся, обнимай нас, держись, братишка, скоро всё кончится.
Куда, блин, идти? И есть ли вообще выход? Надо было мне мотануть на разведку, а потом уже выпускать своих соратников.
— Э! — раздаётся в конце коридора. — Это чё такое! Стоять! Толян!!! Зови пацанов! Стоять, я сказал! Стрелять буду!
13. Красота спасет мир
Нет, стоять для нас вообще не вариант. У меня в руках связка ключей, что-нибудь да откроем.
— Идём-идём-идём-идём! — погнали, ребятушки. — Пашка, давай, брат, потерпи.
Мы находимся практически в конце коридора. Тот мент, что нас засёк, не торопится к нам, опасается. Выходит, не дурак. Он поджидает своих. Значит у нас полминуты преимущества плюс пока они добегут.
Двери-двери-двери… Палаты, они же камеры, меня не интересуют. Мне нужно служебное помещение с телефоном и возможностью закрыться, забаррикадироваться, замуроваться.
Этаж у нас полуподвальный и, судя по окну в моей камере вылезать наружу с раненым и с барышней совсем не вариант. Если удастся запереться, я мог бы вылезти сам и…
Дёргаю ручку. Закрыто. Возможно, на связке имеется нужный ключ, да вот только с того конца коридора раздаются голоса.
— Сколько их?
— Куда они пошли?
— Захарыч, давай вперёд!
Твою дивизию! Времени не остаётся. Подбирать ключ точно некогда. Я дёргаю следующую дверь, и она поддаётся. Да только за ней нам делать нечего. Подсобка, глухой чулан со всевозможным хламом, вёдрами и деревянными швабрами.
— Бойцы, бегом! Вон они! Быстро!
Хоть швабрами отбивайся! Во второй раз от этого ушлёпка Плешивцева уйти будет гораздо сложнее, это уж точно. Я дёргаю следующую дверь, буквально чёрную от грязи. Нет. Шаги приближаются. Защитники правопорядка бегут к нам.
— Не в ту сторону! — с отчаянием в голосе восклицает Айгюль.
Сначала я не понимаю смысла того, что она говорит.
— Толкай! — кричит она, и до меня доходит.
Ну, конечно! Я нажимаю на ручку и толкаю дверь плечом.
—
Дверь распахивается, и мы буквально вваливаемся внутрь тёмного прокопчённого помещения. Кочегарка! Я бросаю Пашку на руки Айгюль и с силой захлопываю дверь. Она основательная и тоже железная. И… у неё есть засов!
Только… только он не влезает в проушину. Да что это за день такой! За дверью раздаётся топот. Сейчас, пролетит несколько секунд, и они разом…
— Скорее! Толкайте! — раздаётся с той стороны.
Я со всей силы бью в дверь плечом и одновременно тяну задвижку и… да! Да! Она залетает на место и дверь оказывается закрытой! Ура, товарищи! Горячие продолжительные овации.
В тот же самый миг раздаётся гулкий удар. Это наши преследователи. Айгюль отшатывается, но дверь выдерживает и даже на миллиметр не сдвигается. Йес-йес, ОБХС!
— Пашка, держись, дорогой!
Мы снова его подхватываем и уводим вглубь. Это кочегарка. Правда, никаких признаков работы здесь нет. Небольшая кучка угля, похожая на остатки. Печь холодная, кругом грязь, запах копоти.
В углу стоит деревянный топчан, закиданный тряпками.
— Давай, туда, — киваю я на это ложе.
Мы подтаскиваем Пашку и аккуратно укладываем. Бедный, ему в больницу нужно, но пока медицинская помощь видится в густом тумане, поскольку ближайшее будущее практически не просматривается.
Я оглядываю наше убежище. Никакого телефона нет и в помине, зато есть две лопаты и даже лом. Можно им дверь подпереть, а в случае чего, кому-нибудь и голову проломить. Это очень даже вероятное событие.
Окно имеется и даже без решёток, но по размерам оно скорее форточку напоминает и пролезть в него… блин, не знаю даже… пролезть в него та ещё задача. Нетривиальная, мягко говоря. Нужно на что-то встать и попытаться дотянуться до этой бойницы.
Слева от окна широкий покатый жёлоб, похожий на детскую горку. Он упирается в железный двухстворчатый люк, вынесенный за стену, туда где обычно делают световые приямки. Это для подачи угля, судя по всему. Я толкаю эти створки черенком лопаты, пытаясь открыть, но там, похоже, висячий замок снаружи. Ладно… Я снова обшариваю взглядом кочегарку.
В углу стоят две здоровые полиэтиленовые фляги. Если поставить одну на другую, по высоте будет достаточно, но они довольно лёгкие, так что забраться на них и не улететь тоже непросто. Ладно, надо попробовать.
Я подхожу к двери и прислушиваюсь. Менты возятся с той стороны, что-то измышляют. Стенобитное орудие что ли мастерят? Я беру лом и упираю в крепление засова. Засов мощный, а вот проушина, кажется, не слишком хорошо держится. Ладно… Нам бы день простоять да ночь продержаться.
— Айгюль, иди, помоги мне, — машу я ей рукой. — Становись у окна.