Большие девочки не плачут
Шрифт:
— Что-что?
— Говорят, все морпехи отличаются диким упрямством.
— То же самое говорят и об ирландцах.
— Фамилия Фланниган свидетельствует, что Коул тоже ирландец.
— Но при этом он ничуть не похож на нашего папу.
— На папу никто не похож. Помнишь, как он учил нас все время ожидать худшего, чтобы не испытывать разочарований?
— Конечно.
— А я вот с такой философией не согласна, — заявила Сью Эллен. — Думаю, ее не стоит брать на вооружение. Ведь если ожидать худшего, то только
— А ты помнишь, когда именно он пристрастился к пьянству?
Судя по всему, болеутоляющие таблетки ослабили защитные силы Сью Эллен, и потому она впервые в жизни не увильнула от ответа и не сменила тему. Впала в болтливо-поучительное настроение.
— Конечно, помню. Все-таки не голову повредила, а всего лишь колено. Так что память в полном порядке.
— Но ты никогда не говоришь о том времени.
— Потому что детство не хочется вспоминать. Слишком отвратительно.
Прямота вызвала грустную улыбку.
— Да, действительно.
— Так зачем же обсуждать это сейчас?
— Затем, что, приехав в Рок-Крик, я часто думаю о прошлом. Сестра Мэри сказала, что, возможно, я и домой вернулась для того, чтобы справиться с затаенными страхами и лишь потом, освободившись, двинуться дальше. Потому что нельзя развиваться, не примирившись с собственным прошлым.
— А ты примирилась? Ведь ты была совсем маленькой.
— Когда папа все-таки справился и бросил пить, мне уже исполнилось девять.
— И с тех пор он уже почти двадцать лет не пьет.
— Знаю. Может быть, именно поэтому испытываю чувство вины за то, что до сих пор не могу забыть и переживаю. Ситуация в общем-то достаточно избитая. Отец-алкоголик орет и машет кулаками, а старший ребенок прячет в углу младшего.
Даже сама возможность выговориться приносила облегчение. Привычка постоянно скрывать чувства и воспоминания делала боль только острее.
— Я тогда ужасно боялась. Наверное, потому сейчас и люблю командовать: просто хочу держать под контролем любую ситуацию, — вздохнула Лина.
— А я и не думала, что ты столько всего помнишь.
— Тебя часто не было дома.
— Да, частенько приходилось убегать и жить у подруг. И без того на мою долю досталось шестнадцать лет пьянства, а на твою — всего лишь девять. А знаешь, почему папа все-таки нашел силы бросить пить?
Лина покачала головой.
— Может быть, мама пригрозила уйти, или что-нибудь в этом роде?
— Несколько раз грозила, и в ответ он клялся начать новую жизнь. Но так ни разу и не выполнил обещание. А бросил потому, что однажды едва вас не убил. Пьяным вел машину и выскочил на встречную полосу. Чудом удалось избежать лобового удара, А в машине сидели ты и Эмма. Он вернулся домой и с тех пор не взял в рот ни капли.
— Они никогда об этом не говорили — ни он, ни мама.
— В
— Как бы мне начать новую жизнь? Пытаюсь себя перестроить, но не получается. А ведь главная причина всех нынешних проблем заключается в родителях.
— И что же плохого в том, что ты такая, какая есть? Разумеется, исключая властность и упрямство?
— Дело в том, что я вовсе не успешная модель, как тебе представляется. Айрин, агент, меня уволила.
К немалому удивлению Лины, Сью Эллен приняла новость вполне невозмутимо, даже беззаботно.
— Да я давно поняла, что произошло нечто в этом роде.
— Правда? И все же не побоялась устроить торжественную встречу, праздник…
— А как же иначе? Ты моя сестра, а значит, я должна во всем тебя поддерживать.
Лина почувствовала, как на глаза предательски набегают слезы. Верность Сью Эллен оказалась абсолютной, непогрешимой. Только сейчас стало ясно, как это важно и ценно.
— Так, значит, ты считаешь, что не стоит мучить себя, переживая из-за событий далекого детства?
— А какой толк переживать? Прошлого все равно не изменишь. Оно прошло, закончилось. Нам доступны лишь мысли о будущем. Ну и иногда — наслаждение настоящим.
Простая истина произвела на Лину оглушительное впечатление. Она напоминала один из тех моментов просветления, о которых так часто пишут в книгах.
— И когда же ты стала такой умной?
— А это не я придумала. От кого-то услышала. Да, точно, от Энджел. Она мастер повышать самооценку и все такое.
— Дорога к высокой самооценке длинна и сложна — изобилует объездами и тупиками.
— А еще стройками, ремонтами, ямами, ухабами и авариями, — продолжила Сью Эллен. — И задавленными опоссумами и белками…
— Спасибо, достаточно. Благодарю за наглядность образов. Сью Эллен улыбнулась.
Лина улыбнулась в ответ и протянула согнутый крючком мизинец.
Сью Эллен подцепила его своим согнутым мизинцем, и сестры продекламировали клятву, которую давным-давно сочинила Сью Эллен:
— Хочешь верь, хочешь нет, мы на все найдем ответ!
На следующее утро Сью Эллен выпроводила Лину из дома, заверив, что вполне обойдется без ее помощи. Донни вызвался подежурить возле нее во время рабочего дня.
— А как же ты? Тебе ведь тоже надо работать, — обеспокоенно спросила Сью Эллен у Донни.
— Сегодня по графику не предвидится ничего серьезного. Так что справятся и без меня.
— Точно? А то ведь я могу позвонить Скай или Лулу…
— Не сомневайся. Скажи лучше, что надо сделать? Может быть, принести новый лед для колена?
— Было бы здорово. Спасибо.
Едва Донни отправился на кухню, как зазвонил сотовый. Сью Эллен взглянула на экран. Расс. Оставалось лишь надеяться, что долгое молчание объяснялось чрезвычайно уважительной причиной.