БОЛЬШОЙ ИСТОРИЧЕСКИЙ ПУТЕВОДИТЕЛЬ

Дельнов Алексей Александрович

Наиболее просвещенные короли строили новые цирки, устраивали конные состязания по римскому образцу, чтобы доставить удовольствие своим подданным. Строили и храмы - при этом, как дети малые, ради удовлетворения своего созидательного зуда безжалостно выламывали колонны и прочие необходимые стройматериалы из прекрасных римских базилик.

За трапезой, по античной традиции, возлежали на ложах. Лучшие вина со всего Средиземноморья старыми маршрутами доставлялись в марсельский порт. Как и папирус из Египта - во Франкском королевстве его потребляли очень много, пергамент не скоро пришел ему на смену. Германцы переняли римский праздник «стрижки первой бороды» -

вступление юноши в совершеннолетие, который дополнил традиционное торжественное вручение оружия.

Внешняя торговля пока еще была довольно развита, хотя и не на прежнем уровне. Не на прежнем уровне, но относительно благополучно существовали города, торгуя и производя. Мудрый король

Теодоберт, когда жители одного города пришли к нему жаловаться на кромешное обнищание, не стал заниматься простой благотворительностью. Он дал им денег на развитие торговли - и поднялись, зажили.

Но в целом тенденции были тревожные, хозяйство медленно вырождалось. Особенно сельское. В крупных поместьях уже не могли поддерживать прежний уровень агрокультуры. Крестьянам приходилось всех труднее. Бедствия наваливались непрерывно: войны, усобицы, произвол, неурожаи, а помощи ждать было не от кого. В голодные годы многие запродавали себя в полную неволю, чтобы получать хоть какое-то пропитание от господина. Но и в обычные годы крестьяне, чтобы обрести поддержку и защиту, все чаще прибегали к практике, распространенной сначала в галльские, потом позднерим-ские времена. Они передавали свою землю в собственность могущественному человеку, оставаясь работать на ней - тем самым они ставили себя под его покровительство.

***

Много способствовало росту авторитета галло-римлян то, что из них состояло большинство служителей церкви. Епископы, архиепископы - те почти все происходили из родовитой галло-римской знати, франков среди них было очень мало.

Но нравы, царящие среди божьих людей, оставляли желать лучшего. Споры из-за епископских кафедр могли перерасти в кровавые побоища со смертоубийствами. Большая сложность была в том, что отсутствовала строго определенная традиция поставления епископов. Вроде бы решающее слово было за королем - Реймс-ский синод еще в 511 году наделил Хлодвига этим правом (инвеститурой), но существовало и церковное правило: епископа поставляют другие епископы. Значим был и голос паствы: горожане тоже стремились настоять на своей кандидатуре и, случалось, добивались своего. Имели свое мнение и папа римский, и византийский император.

Все было как-то неопределенно. А потому среди священнослужителей, наряду с истинными подвижниками веры, встречались и стяжатели - те, кто добился своего назначения за взятки, а добившись - готов был на что угодно ради приумножения достояния своего. Епископские слуги представляли собой хорошо вооруженную стражу, и иногда дело доходило до откровенного разбоя. Например, одному иерарху не понравилось, что соседняя кафедра досталась его недругу. И когда тот праздновал назначение, нагрянул со своей оравой: все перебили, все разграбили, поубивали кое-кого из слуг и даже из клириков.

Велика важность - в худшем случае заплатил штраф королю, и все тут. Короли в таких случаях были крайне нерешительны, ведь они сами часто способствовали выдвижению в епископы своих людей за хорошее подношение. Назначение пьяниц, чревоугодников, прелюбодеев было явлением рядовым.

Иногда епископами поставляли даже женатых мирян, и те так и архипастырствовали в семейном статусе. Были епископы - любители военных походов, куда они отправлялись во всеоружии, как заправские вояки и собственноручно убивали неприятелей - что совсем уж недопустимо по церковным понятиям. Разве что предпочитали орудовать палицей: меньше было вероятности «пролить кровь».

По большому счету - было ли то общество христианским? Встречный вопрос, и тоже по большому счету: а было ли за всю историю человечества общество, которое с чистой совестью можно назвать христианским? Можно говорить только о каких-то степенях приближения к идеалу или отдаления от него, а со вчерашних воинственных язычников - какой спрос? Люди, воспитанные в суеверном страхе перед древними богами и духами природы, - могли ли они все это смыть с себя в одночасье, вместе с водой крещения? Нет, конечно - они оставались при своем прежнем страхе, и детям, и внукам его передавали.

Многие чистосердечно приняли Христа - но скорее как верховного бога над другими богами, которые тоже не утратили силу и которым тоже надо поклоняться, пусть не всегда открыто. Баварцы почитали бога грозы и ветра Вотана под именем святого Бартоломея (Варфоломея). А что говорить про всякую низовую нежить, всяких там фей, эльфов и прочих аналогов наших кикимор? Про ведьмовщину, магию, колдовство? Это вообще неизбывно, с этим в тысячу лет не справишься. В это и священники верили. И сегодня еще во французской Бретани бытует множество поверий дремучих кельтских времен, и бытуют они не только как сказочки для детей. А тогда представления полуязыческой паствы проникали даже в католическую догматику: так, принято было, например, учение о Чистилище, о том, что вечные адские муки грешнику могут быть заменены на временные - по молитвам церкви.

Грозных знамений в те тяжкие времена было хоть отбавляй. То небо озарится северным сиянием (не все современные французы представляют, что это такое), то зардеют сразу четыре солнца, то виноградники повторно заплодоносят в декабре месяце, или две огромные тучи саранчи сойдутся в беспощадной битве - и все падут на землю мертвыми. А кто не испытал жуткого трепета, когда «в город Бордо забежали волки и, нисколько не боясь людей, пожрали тамошних собак»?

ЗРЕЛОСТЬ МЕРОВИНГОВ

Наконец, на 51-м году правления пришел срок преставиться королю Хлотарю (561 г.), пережившему всех, кого хотел: братьев, их сыновей и даже внуков.

Незадолго до смерти он горько каялся в базилике Святого Мартина во всех своих черных делах, совершенных, по его словам, в безрассудстве. Затем вернулся домой, где вскоре, отправившись на охоту, подхватил лихорадку. Для старческого тела болезнь оказалась непосильной. Умирая, он часто повторял: «Ох, что же это за Царь Небесный, если он губит таких великих владык?».

После него Франкское королевство поделили по жребию его сыновья: Хариберт, Гунтрамн, Хильперик и Сигиберт.

Хариберту досталась Нейстрия (западная часть) и большая часть Аквитании - столицей его был Париж. Гунтрамну - прежнее Бургундское королевство и Орлеан. Хильперик получил часть старинных франкских земель и область Тулузы в Аквитании. Сигиберт стал владеть Австразией и восточной Аквитанией. Австразия - земля преимущественно с германским населением, но столичными резиденциями Сигиберта были романские Реймс и Мец. Как видим, королевские владения лежали вразброс.