Большой ментовский переполох
Шрифт:
– Накажу, – пригрозил Глеб Ефимович.
– Не надо.
– Ладно, после завтрака жду в учительской, – высказал окончательное решение капитан и добавил: – Чтобы были все до единого.
– А нас-то за что? – обиженно воскликнул Пешкодралов. – Санек натворил дел, а мы все отвечать должны? Это несправедливо.
– Курсант Пешкодралов, вы не слышали приказа!? – немного повысил тон Мочилов, но тут же, смягчившись, пояснил: – Мне нужно видеть вас по очень важному и срочному делу.
Леха, у которого после слов Глеба Ефимовича сразу
– Хорошо, Глеб Ефимович, мы все будем через пятнадцать минут.
– Жду, – кивнул Мочилов и вышел из столовой.
От столовой до учебного корпуса курсанты добрались без особых приключений, если, конечно, не считать многочисленных падений на скользком льду.
– И почему нам зимой коньки не выдают? – ворчал Пешкодралов, в очередной раз поднимаясь на ноги. – Как хорошо бы было.
– Ага, можно было бы в хоккей играть прямо во дворе школы, – поддержал его идею Антон Утконесов.
– Нет, ребята, лучше не надо, – неожиданно воспротивился Дирол.
– Почему? – удивился Леха.
– Потому что я на коньках кататься не умею, – смутившись, признался Санек.
– Так мы бы тебя быстро научили. Хочешь, в воскресенье сходим на стадион, возьмем напрокат коньки и я с тобой позанимаюсь? – предложил всегда готовый оказать помощь ближнему Федя.
– Лучше не надо, потому что у меня патологическая боязнь коньков. Не будем усугублять и без того серьезную болезнь, – сделал Санек трагическое лицо и при этом улыбнулся во все тридцать два белоснежных зуба. – Хорошо, что Садюкин не заставляет нас на коньках кататься, а то мне туго пришлось бы.
Дирол и не подозревал, что Фрол Петрович, который в это время вывернул из-за угла учебного корпуса, все слышал и мотал на ус.
– Вот теперь-то я знаю, как тебе, Зубоскалин, отомстить, – себе под нос пробормотал физрук и, злорадно усмехнувшись, заспешил прочь.
Мочилов уже ждал курсантов в учительской. Когда те заявились и выстроились перед преподавателем, Мочилов начал свою речь:
– Курсанты, сегодня ко мне обратился с просьбой начальник Зюзюкинского отделения милиции уже известный вам полковник Стеблов.
– С какой просьбой? – не преминул вставить вопрос любопытный Дирол.
– Курсант Зубоскалин, не перебивайте преподавателя, – строго глянул на него Мочилов, и Санек виновато потупился. А Глеб Ефимович продолжал: – Нужно расследовать одно очень странное преступление, а именно убийство некоего гражданина Мартышкина. После занятий вы немедленно отправитесь в отделение, дабы получить от полковника Стеблова более точные сведения об этом преступлении, а также указания о возможных поисках убийцы. Все поняли?
– А почему они сами не могут расследовать? – разумно поинтересовался Веня.
– Вот у полковника и спросите, – отрезал Мочилов и махнул рукой, отпуская курсантов.
Стекольщики
Стеблов про все это знал, но упрекнуть своих подчиненных не мог, так как понимал, что в обстановке медленного, но верного оледенения продуктивно работать ну никак нельзя. Правда, накачавшись спиртным, работать тоже нельзя, но зато в этом случае исчезала опасность смертельного переохлаждения. «Лучше пьяный милиционер, но живой, чем трезвый, но мертвый», – сделал мудрый вывод полковник, поднялся из-за стола, открыл железный сейф, разместившийся в углу кабинета, достал оттуда презентованную ему неким благодарным милиции за хорошую работу гражданином бутылку коньяка и вернулся на место.
Он не спеша открыл бутылку, налил немного себе в чашку и с наслаждением отхлебнул. Через секунду он почувствовал, как в животе начало разливаться вожделенное тепло. Залпом допив содержимое чашки, Василий Наумович довольно крякнул и налил еще, на этот раз вдвое увеличив порцию.
В общем, через полчаса бутылка опустела, а полковник Стеблов, согревшись, скинул шапку, перчатки, куртку, которые до сих пор снимать не рисковал из-за опасности замерзнуть прямо на рабочем месте, подпер щеку ладонью и тихонько затянул свою любимую «Наша служба и опасна, и трудна...».
Едва курсанты вошли в отделение милиции, как сразу почувствовали неладное. Здесь было так же холодно, как и на улице, а может, и еще холоднее. Дежурного при входе не оказалось, а потому ребята в нерешительности остановились, не зная, кому доложить о своем приходе.
– Странно, что никого не видно, рабочий день все-таки, – покрутив головой по сторонам, сказал Веня.
– Может, у них еще обед не кончился, – предположил Федя, и тут из-под стола дежурного послышалось какое-то мычание.
– Что это? – насторожился Леха. – Кажется, я слышал звук из-под стола. – И он уже хотел было посмотреть на мычащее существо, но близнецы его остановили.
– Я знаю, что это, – сказал Антон. – На отделение напали террористы, взяли всех в заложники, а дежурного связали и запихали под стол. Я в одном американском кино такое видел. К тому же, заметили разбитые окна? Наверняка это террористы сделали.
– Глупости, – отказался от этой версии Веня. – У нас не Америка, нашего милиционера так просто не возьмешь.