Большой провал. Раскрытые секреты британской разведки МИ-6
Шрифт:
До 12 марта я числился в штате МИ-6, пока IST не утвердил приказ. Хотя это был обычный вердикт, но я ощутил сокрушительный удар, понимая, что мой последний шанс на восстановление справедливости исчез. До того дня я отказывался принимать помощь от МИ-6 и сам занимался поисками приемлемой работы. Это была принципиальная позиция, ибо я считал, что принять их помощь – значит отступить в битве против незаконного увольнения. Я проводил переговоры. Патрик Джефсон, личный секретарь принцессы Уэльской, беседовал со мной относительно возможной работы в ее офисе, но из этого ничего не вышло. Я ходил также на собеседования во многие частные фирмы, но отсутствие энтузиазма
Тимпсон вошел в винный бар без десяти три, считая, что время для встречи настало. Он поступил на службу в МИ-6 уже в возрасте после работы в Африке в качестве советника. В МИ-6 он сначала числился как специалист по Африке, хотя в разведке на специалистов смотрят косо. В конце концов, он возглавил Африканское ревизионное отделение. На этом его карьера застопорилась, возможно, из-за отсутствия опыта работы в других странах, помимо черного континента, но, скорее всего, из-за того, что он не был пробивным карьеристом.
– Благодарю вас за то, что согласились встретиться со мной, – предусмотрительно произнес он, когда мы уселись за кофейный столик. Он опасался лицемерного тона, поскольку в ближайшее время я не собирался посещать его офис, или высокопарных выражений из-за того, что меня принудили принять от них помощь. – Я только что прочел книгу, которая заставила меня вспомнить о вас. Она о молодом парне по имени Кристиан Дженнингс, который оказался в отчаянном положении. Разорившийся, без работы, бездомный. Он уехал и завербовался во французский иностранный легион, а потом написал книгу о своей жизни под названием "Полон рот камней". В конце концов, все обернулось для него хорошо.
– Уж не предлагаете ли вы мне завербоваться в иностранный легион? – недоверчиво спросил я.
– Нет, нет, – торопливо произнес Тимпсон. – я всего лишь пытался ободрить вас, в конце концов, все будет о'кей.
Мы целый час проговорили о помощи МИ-6 в моем трудоустройстве, но, как оказалось, у Тимпсона не было никаких идей на этот счет, впрочем, как и у меня. Хорошо еще, что он не предложил работу в Сити.
– Я никогда не давал советов тем, кто явно не расположен уезжать отсюда, как вы. Но большинство из тех, кого департамент кадров увольнял, были рады уехать, – сказал он.
– Вот первый толковый совет, который я слышу от кадровика, – заметил я. – Но послушайте, мне срочно нужна какая-нибудь работа. Я погряз в долгах, а в следующем месяце уже не смогу оплатить закладную. Если вы не в состоянии подобрать мне какую-нибудь работенку, пусть даже временную, возможно, контора окажет мне помощь и выдаст ссуду?
Но Диммок намекал Бэджеру, что, по его мнению, я как разведчик потенциально ненадежен. Видимо, так он считал и в то время, когда я регулярно получал жалованье и выполнял интересные задания, а затем определенно приложил руку к тому, чтобы я остался без работы.
– Я понимаю ваши финансовые затруднения, – сочувственно проговорил Тимпсон, – но этот вопрос обсуждению не подлежит. Джулиан Диммок специально предупредил меня, что ссуду вам выдавать не будут, но, вернувшись в офис, я подробно обрисую ваши проблемы. Разумеется, департамент кадров наделал ряд серьезных ошибок при разборе вашего дела. Но скажу прямо, я сильно сомневаюсь, что они
Мне стало ясно, что вся "помощь" от Тимпсона ограничится лишь общением с этим бывшим советником у иностранцев, а ныне канцелярским служакой.
По возвращении домой я еще раз подумал над брошенной Тимпсоном фразой. Вступить во французский иностранный легион? Нет, это не выбор. А как насчет того, чтобы написать книгу? Разумеется, она будет полна секретов. Даже описание цвета ковров в штаб-квартире МИ-6 подпадает под статьи OSA – Закона об охране государственной тайны. Плотная завеса секретности эффективно охраняет разведслужбу от ответственности, создавая климат, при котором нагло попираются права наемных сотрудников, причем воспринимается это как нечто само собой разумеющееся. Я и сам стал считать, что именно это обстоятельство подпортило имидж МИ-6 в широких слоях общества. Но что делать мне? Если позабыть об этом инциденте, МИ-6 и дальше будет пользоваться теми же методами, что и в моем деле. Уверенность разведки, что она стоит над законом, позволит ей и дальше пренебрегать гражданскими правами ни в чем не повинных граждан, которые, помимо своей воли, могут оказаться втянутыми в ее дела. И до меня были жертвы, будут они и потом.
Мое спонтанно вспыхнувшее желание во всеуслышание поведать свою историю усилилось в последующие недели. Новость о моем конфликте с МИ-6 быстро проникла в Уайтхолл, и МИ-6 пришлось скрытно использовать свое влияние для того, чтобы опорочить меня и оправдать свое решение. Мои друзья из Воксхолл-кросс, которые продолжали тайно поддерживать со мной контакты, рассказывали, что кадровики распускают слухи, будто они "сделали все что могли" для меня. После того как в некоторых газетах появились заметки о применении сертификата РП для блокирования моей жалобы в судебной коллегии, во внутреннем информационном еженедельнике МИ-6 было сообщено, что газеты неверно изложили этот инцидент, что на деле МИ-6 была вынуждена прибегнуть к применению сертификата PII, потому что я "в целях саморекламы пытался воспользоваться судом по трудовым спорам, чтобы очернить разведслужбу". Еще до того, как меня уволили, я отвергал саму мысль покинуть службу и искать славы на стороне, но теперь, когда их действия загнали меня в тупик, моральный и материальный, единственный выход из создавшегося положения я видел в том, чтобы написать книгу.
Прежде чем предпринять решительные шаги, я попытался использовать последний шанс и еще раз переговорить с советником из МИ-6 по вопросам трудоустройства. Старый работник Робин Людлоу рассказал мне, что большую часть жизни он прослужил в армии, затем работал кадровиком и, наконец, советником по трудоустройству. Его прошлое мало чем отличалось от карьеры Диммока или Фаударука. И, судя по всему, он тоже получил от них наставления.
– Вам нужно положительно отнестись к предложению о работе в Сити. С вашими талантами вы быстро добьетесь успеха, – убеждал он меня.
– Они не гарантируют мне успеха. Они просто приколотят мои руки к этой чертовой крышке рабочего стола, – отвечал я. – Мне нравилась работа в МИ-6: умные коллеги, сложные программы, где требовалось напряжение мыслей, возможность выезжать и работать за границей, изучать языки и культуру других стран, встречаться с самыми разными людьми. Моя карьера предполагала разнообразные и непредсказуемые возможности и, наконец, я служил народу моей страны. Где я найду такую работу в этом чертовом Сити?