Болтливои? избы хозяи?ка 2
Шрифт:
— А еще, одна из твоих дочерей — Гамаюн, — и предвидя вопрос сразу пояснил, — божественная посланница, женщина-птица. Во сне напевает пророческие песни. Что, опять прав?
— Я никогда не мог разобрать слов, — выдавил из себя Грозный, не притронувшись к воде, — она с маленьких пела, но не понимал никто…
— Надо было за руку взять и попросить рассказать твою судьбу, делов-то.
— Это вы про Зою? — спросил Никита.
— Наверно, про нее. Это же она от Соловья потомство ждет? — спросил огневик,
— Ты-то откуда знаешь? — воскликнула, покосившись на дверь. Недавно она ходила к девушке, проследила что та поела и уложила в кровать.
— Я не знал, я догадывался, — пожал плечами профессор, но договорить ему не дал Антон.
— Не понял, Зоя беременная? — выкрикнул он и хотел встать, но Никита придержал его за плечо.
— Антон, ты только не горячись, я потом все тебе расскажу, — попыталась утихомирить взволнованного отца Степанида.
— Почему об этом все знают, а я нет? И что еще за Соловей?? — к лицу Антона вернулись краски, глаза заблестели от гнева.
— Вот потому и не знаешь! Чуть что — в крик! — отрезала Слагалица, — давай об этом потом, наедине.
— Антош, правда, давай в другой раз, — поддержал ее Никита, — сейчас у нас другая тема собрания, — и попросил огневика, — продолжайте!
— Так вот, Юша. Гарант того, что миры: богов, живых и мертвых не смешаются, сотворив хаос. Одно из самых одаренных существ, при этом до безобразия доброе, — Николай расцвел показной улыбкой, — так что не бойтесь, ничего он дочери не сделает. Как, впрочем, и Соловью, хоть тот и боится его до смерти!
— Это тот Соловей, о котором я думаю? — опять заговорил сосед, — обладатель смертоносного крика?
— Он самый! Молодец, а ты сведущий, погляжу! — поразился огневик, — приятно слышать!
— Да мне просто мать многое рассказывала, — скромно ответил Петр Ильич.
— То есть, Петя водитель — Соловей Разбойник? — глаза Степки стали еще больше.
— Мой водитель? — гаркнул Грозный, — мой Петя?
— Ой… — Степка прикрыла рот ладошкой, спохватившись, что проболталась.
— Никакой не разбойник! Бабушкины байки! — перебил Николай, — а довольно полезное и редкое существо, сочетающее в себе птичьи черты, богатырскую силу и светлую магию. Они с его дочкой, — махнул головой на Антона, — того и полюбились, что похожи. Оба птицы, оба магическими голосами владеют.
— Шкуру спущу! — словно ничего не слыша, изрек Антон, — найду и…
— Сам придет, не выдержит без избранницы! — махнул рукой Николай, — а ты примешь дорого зятя, а рожать дочку отправишь на морской берег!
— Да пошел ты! — прошипел Грозный.
— Да я был! — засмеялся огневик, — твоя очередь!
— Слышь, огневик, ты часом не застрахован? Больно смелый, — Гор заметно закипал, поэтому Степка посмешила вмешаться:
— Пожалуйста, не ссорьтесь! — положила ладошку на лапищу
— Нидочка, так потому и тяжелый, что золотой! — озорно подмигнул, но увидев, что его юмор не оценили, мудро решил продолжить рассказ:
— А дальше у нас кто? Пожалуй, друг Юши, сынка божий! — Никита ответил огневику спокойным взглядом, — кто не знает, знакомьтесь! Настоящий бог, прошу любить и жаловать. Сын Стрибога.
— Никита, это правда? — спросила Слагалица, хотя уже знала ответ.
— Правда… я сам недавно узнал, но… это так, — ответил Никита.
— Как это возможно? Ведь ты говорил, — обратилась к огневику, — что боги покинули людей.
— Покинули, но потомства наклепали порядком. Много их еще по белу свету, спят, часу своего ждут, просыпаются, когда надобно.
— В каком смысле спят? Где?
— Кто где… Никита вот, в лесу лешего нашего, там он его и нашел, так, Берлак?
Гор отвернулся, не ответив.
— А-бал-деть! — протянула Степка, — никто выпить не хочет?
На столе материализовался заветный графинчик и 8 стопок.
— Кому наливать, ась? — поинтересовалась Лукерья.
— Я выпью! — отозвался Антон.
— А я, Стеша, откажусь. Иначе… — покачал головой Гор.
— Ему нельзя, больно буйный, — поддел Николай, — шерстью обрастет, царапаться полезет.
— Обязательно. Потом. Когда выйдем! — пообещал лесник, хрустнув пальцами.
— Ага, дрожу, ладони потеют!
— Ох-ох-ох, — простонала охоронница, — один задериха, второй неспустиха! Буде уже, аль водички принесть?
— Давайте продолжим! — Степка опрокинула полную стопку не кривясь, черным хлебушком занюхав, — сопьюсь с вами, как пить дать!
— Ежели ведогонь рыпнется, второго шанса не будет! — сказал огневик странную фразу, посмотрев куда-то поверх голов.
— Он просил баять от его, мол уне есть добра смерть, негли злой живот! — сказал Егорыч.
— Храбро вещати умеют мнози, а разумети страх — нехть! — хмыкнул огневик.
— Так, стоп! — Степанида хлопнула по столу, — ты что, пень старый, — она поднялась на ноги, уперев руки в боки, — угрожаешь моему домику?
— Что, ты Нидушка! — примирительно поднял руки, — мы так, в шутку!
— Еще один юморной голубок с твоей голубятни, — она выпила вторую рюмку, со стуком поставив ее на стол, — не погляжу, что ты у нас бессмертный, въе*у — лося обгонишь!
Гор заржал так, что зазвенели стекла, а остальные прыснули.
— Моя девочка! Так держать! — выдавил он из себя, когда успокоился, — а я помогу!
— Амазонка! — Антон тоже рассмеялся, — откуда лексикончик?
— Вконтакте прочитала, — устыдилась Степка, усаживаясь на место, — говори Николай, но только не беси!