Болтливые куклы
Шрифт:
В конце концов, я нагребла еще пару здоровенных пакетов для похода к мусорке, и даже после этого сервант остался мощным бастионом старья. Однако мой запал все-таки подошел к концу — часы внезапно показали два часа ночи, и стало ясно, что остальные подвиги переносятся на завтра. Или на тот день, когда меня снова обуяет нехарактерное желание навести в своей жизни порядок.
Среда оказалась самым мучительным днем.
Я знала, что Стефан должен приехать сегодня, но понятия не имела во сколько. И позвонить боялась —
Чтобы отвлечься от назойливого желания схватить телефон, я целиком и полностью вернулась в свое обычное состояние — фанатизму трудоголика, щедро сдобренному пофигизмом ко всему остальному. С головой ушла в офисные задания, вдохновенно ругалась с менеджером проекта, лупила пальцами по клаве, залила свежесваренным кофе половину стола на кухне и заляпала рабочий стол. На обед опять сварила какой-то дешевый ролтон.
Ко второй половине дня планомерно превратилась в Ясю-Карасю, глупую рыбу с выпученными глазами. К вечеру окончательно утвердилась во мнении, что Стефан про меня забыл, а, следовательно, и мне пора забыть про него.
В душе наступила серость — хуже, чем сумерки за окном. Как похмелье после праздника…
Я еще продолжала что-то делать, но руки уже работали на автомате, а мысли все скатились к непобедимому желанию залезть в кровать, закрыть глаза и уснуть — лет на двести. Так, чтобы, проснувшись, забыть и Стефана, и его кукол, и глупую ссору с менеджером, и вчерашнюю уорку, и тот факт, что я осмелилась поверить то, что чудеса еще могут случиться в моей жизни…
Ведь очевидно же, что на самом деле их нет.
Они кончились в то лето, когда умерла бабушка, а сестра навсегда уехала из дома. Когда мама сказала, что я бездарная серость и отец не подумал это опровергнуть. Или еще раньше…
Поняла, что плачу… Слезы скопились под стеклами очков и уже не давали прочесть на экране ни строчки. Я выключила монитор, сняла очки и легла щекой на стол.
В этот момент зазвонил телефон.
— Привет! — радостный голос Стефана не оставлял ни единого шанса усомниться в том, что он провел чудесный день. — А я наконец вернулся. Думал, получится еще днем, но никак не вышло. Зато миссия выполнена — кот у меня! В принципе еще совсем не поздно… Я буду рад увидеть тебя сегодня!
Я стояла посреди комнаты, закрыв глаза и сжимая липкой ладонью телефон. В реальности Стефана не было места для серой грусти, для обид и разочарований. Он просто не смог выбраться раньше… Он просто задержался в пути и не догадался позвонить пораньше. Просто не подумал даже, что одна глупая девочка может впасть в отчаяние, не услышав его звонок несколькими часами ранее.
— Ты чего молчишь, Яся? — в голосе Стефана прорезалась тревога. — Все в порядке?
— Да… — я и сама поняла, что ответ прозвучал фальшиво. И поспешно добавила: — Просто… день такой был… ну, дурацкий.
— Понимаю… — ничего-то он не понимал. — Тогда, наверное, лучше не
— Да нет, — я испугалась, что сейчас, в самом деле, хорошее на сегодня закончится. — Все в порядке, я приеду. Ты уже дома?
— Какое там! Только в метро зашел. Но ты можешь выдвигаться — как раз в одно время доберемся.
Мне окончательно стало стыдно за свои глупые мысли и готовность так быстро утрачивать веру в хорошее. Он ведь в самом деле позвонил, как только смог… Вот я дура.
— Тогда до встречи! — голос мой зазвучал до неприличия радостно. — Береги котика в метро! Он, наверное, ошалеет там совсем.
— Ничего, — рассмеялся Стефан. — Дома его ждет угощение и поглаживание в четыре руки. Ты ведь поможешь мне в этом деле?
— Ага! — тучи окончательно рассеялись. Я уже предвкушала, как буду держать в руках смешного маленького котенка, а он обязательно начнет мурчать от удовольствия.
И сама почти мурлыкала, хотя меня никто, вроде бы, не чесал за ухом.
После нашего разговора я еще какое-то время стояла неподвижно, слушая, как внутри бьется большое, совершенно неудержимое счастье. Оно вырвалось наружу спустя несколько минут, когда я вышла из дома и неожиданно для себя закружилась посреди аллеи во дворе. С неба сыпал мелкий снег, и я ловила его руками, чувствуя, как холодные искры тают на горячей коже.
Насчет маленького котенка — это я сильно недооценила габариты Шамана.
Когда Стефан открыл переноску и выпустил Шамана, у меня от изумления даже рот округлился.
— Сколько-сколько, говоришь, ему месяцев? — уточнила я на всякий случай, пялясь на этого 'малыша', который размером был больше обычной кошки.
— Четыре, — усмехнулся Стефан, стягивая куртку и бросая ее на табурет. Он сел на корточки и протянул руки к своему котенку. — Ну, иди, иди сюда, Шаман…
Котенок покосился на нового хозяина недоверчиво. Вместо того, чтобы подойти к Стефану, он медленно двинулся в обход комнаты — обнюхал полки, стол, холсты на полу, сердито дернул хвостом на что-то и громко мяукнул. Голос у него оказался на удивление мелодичный.
— Может, его покормить? — предположила я. — Еда обычно успокаивает.
— Давай попробуем! Мне тут дали ему корма в дорожку, — Стефан быстро достал из своего большого городского рюкзака пару банок с кошачьими консервами. — Я сейчас! Миску только возьму! — и устремился на кухню. А я осталась один на один с Шаманом.
— Кис… — позвала его робко. Шаман выглядел совершенно непреступным. Этакий угрюмый черный комок. — Ну что ты такой бука? Ты же кот. Коты должны быть добрыми… ласковыми… — я осторожно приблизилась к котенку и запустила руку в длинную черную шерсть у него на загривке. Шаман насторожился, покосился на меня недоверчиво, но убегать или царапаться не стал. А вскоре даже начал понемногу мурчать…
— Ага! — весело сказал Стефан. — Ты, я смотрю, нашла путь к сердцу этого недотроги. Здорово! Он конечно с характером, да… Ну, тем интересней!