Бомарше — Лекуантру, своему обвинителю.

Бомарше Пьер

Придя домой, я нашел там незнакомца, что-то писавшего у моего привратника (читатель, удвойте внимание).

— Мне поручено, — сказал он, смеясь, — сделать вам предложение от имени одной австрийской компании относительно поставки ваших ружей; я писал вам, чтобы испросить встречи.

И он продолжал, пока мы прогуливались перед домом:

— Знакомы ли вы, сударь, с господином Константини?

— Не имею чести, сударь.

— Будучи связан делами с одной компанией в Брюсселе, он узнал, что именно оттуда исходит эмбарго, наложенное на ваши ружья в Голландии, и он предлагает вам через меня, ежели вам

будет угодно дать ему половину вашего дохода с этой сделки, пустить в ход надежное средство, чтобы они были доставлены в течение недели.

— Он, значит, весьма могуществен, ваш Константини? Однако я, по чести, не имею права даже выслушивать столь неопределенное предложение, не вводя в обман этого господина, поскольку при нынешнем положении дела я даже не знаю, окажусь ли я в прибыли или в убытке; проясните ваше предложение: сколько денег вы требуете от меня, за доставку оружия?

— Ну что ж, сударь, — сказал он, — по флорину за ружье; дело стоит таких расходов.

— Сударь, нужно знать, каковы будут эти расходы. Если ваш господин Константини использует торговые каналы, придется платить пошлину на вывоз по полтора флорина за штуку; учитывая флорин, который вы требуете за его услуги, стоимость ружья возрастет на два с половиной флорина, независимо от того, годно оно или нет к употреблению; без какой бы то ни было уверенности, что при сортировке все ружья будут приняты, такой нагрузки дело не выдержит.

— Сколько же вы согласны нам дать? — спросил он.

— Двадцать су за ружье, независимо от его качества. Но ваш человек должен дать мне залог, который послужит мне гарантией в том, что меры, принятые им для извлечения ружей, не приведут к их окончательной задержке в Голландии. Я обдумаю, какое обеспечение я должен у него потребовать. Мое предложение — шестьдесят тысяч франков.

Он мне сказал:

— Я оставлю вам его предложение в письменном виде. Меня зовут Ларше, вот мой адрес; и передайте мне ваш ответ в течение дня, ибо предупреждаю вас (при этом он пристально посмотрел на меня), вам следует поторопиться!

— Что вы имеете в виду, сударь? — сказал я.

Он покинул меня, ничего не ответив. Я не понимал, как истолковать его странные слова. Я раскрыл предложение господина Константини и, к своему величайшему удивлению, прочел записку, которую воспроизвожу:

«Условия, предлагаемые г-ну Бомарше в отношении дела о ружьях, находящихся в Тервере, в Зеландии.

Господин Константини, компаньон брюссельских фирм, предлагает г-ну Бомарше поделить доход с этой операции пополам, половина г-ну Бомарше, половина — г-ну Константини и его компаньонам.

Господин Бомарше немедленно узаконит это купчей.

Поскольку г-н Бомарше внес аванс на покупку ружей, который, как есть основания думать, был ему частично возмещен французским правительством, г-н Константини, со своей стороны, обязуется осуществить перевозку их из Тервера в Дюнкерк, безотлагательно и надлежащим образом.

Расходы понесет операция. Поскольку существует уверенность,

что вывозу ружей из Тервера до сих пор препятствовало только влияние бывшего министерства, есть все основания верить, что г-ну Бомарше удастся преодолеть это препятствие.

Необходимо предупредить г-на Бомарше, что только немедленное принятие и осуществление мер по доставке оружия может предупредить решение расследовать поведение г-на Бомарше в этом деле»(!). И т. д. (дальнейшее касалось условий сделки).

Ха-ха! Господин Константини! Новая интрига, новые угрозы! Следуя моему постоянному методу анализировать все, мною получаемое, я вижу здесь, подумал я, некоего австро-француза, который якобы располагает средствами доставить оружие. Этот австро-француз, по его утверждению, властен также, как он говорит, приостановить с помощью денег расследование, которое вот-вот должно начаться относительно моего поведения в этом деле?

Браво, г-н Константини! Теперь против меня действуют не исподтишка, не через мелких подручных! Вы, г-н Константини, компаньон человека достаточно могущественного, чтобы снять, если он пожелает, в течение трех дней эмбарго, наложенное в Тервере, или заставить меня содрогнуться, если я откажусь войти в этот славный триумвират подлецов. Единственный способ, которым этот могущественный человек может воспользоваться, чтобы убрать с пути препятствие к вывозу оружия, явно состоит в том, чтобы дать именно вам залог, в котором он упорно отказывает мне. Все понятно, г-н Константини! Ваш компаньон — это новый министр. Остается выяснить, какой из них. Этим-то я и займусь. А пока что я отвечу г-ну Ларше, вашему представителю. Мой ответ был тотчас отправлен.

«Господину Ларше.

Сего 20 августа 1792 года.

Я прочел, сударь, условия, на которых Вы предлагаете от имени некой австрийской компании доставить в Дюнкерк или Гавр принадлежащие мне ружья.

Кроме этих письменных условий, Вы предложили мне устно ввезти те же ружья по ставке один флорин за штуку.

Вот мой ответ.

Я дам по двадцать французских су за ружье тому лицу (кем бы оно ни было), которое возьмет на себя доставку в Дюнкерк оружия, взятого с моих складов в Тервере.

При непременном условии, что это лицо предоставит мне залог, достаточный, чтобы возместить мне стоимость ружей, если они не будут доставлены, поскольку это лицо может прибегнуть к способам, которые, получив огласку, приведут к конфискации ружей Голландией, и я окончательно лишусь возможности получить их обратно.

Что же касается заботливого предуведомления о том, что «только немедленное принятие и осуществление мер по доставке оружия» может оградить меня от решения «расследовать поведение г-на де Бомарше в этом деле», мой недвусмысленный ответ лицу, скрывающемуся за этим безличным предупреждением, таков: